ESTHETIC EDUCATION: трансформация, или перевоплощение

Уход из “Океана Ельзи” Юрия Хусточки и Дмитрия Шурова вызвал большое волнение в лагере поклонников группы. Одни обвиняли музыкантов в “предательстве” и утверждали, что с новыми музыкантами группа

25 июня 2005, 11:24

Уход из “Океана Ельзи” Юрия Хусточки и Дмитрия Шурова вызвал большое волнение в лагере поклонников группы. Одни обвиняли музыкантов в “предательстве” и утверждали, что с новыми музыкантами группа станет только сильнее. Вторые говорили о том, что уход одного из основателей приведет к неминуемому закату звезды “Океана Ельзи” и призывали готовить носовые платочки заранее. Третьи, держа в уме “Океан Ельзи”, открыли уши и для музыки Esthetic Education (именно так называется новый проект Юры и Димы). Со временем станет ясно, насколько оправданы были прогнозы. Очевидно одно: в Украине появилась новая яркая группа, совершенно не свойственная отечественной музыкальной сцене. И именно по причине этой самой непохожести и несвойственности вряд ли представляющая угрозу незыблемым позициям “Океана Ельзи”. Больше групп – хороших и разных –украинской сцене! А то, что Esthetic Education – группа хорошая, не вызывает никаких сомнений.

Идейным вдохновителем Esthetic Education является бельгиец (по паспорту) и космополит (по мироощущению) Луи Франк, режиссер, сценарист и клипмейкер, знакомый нам по клипу “Друг” для того же “ОЕ”. Луи немало поездил по миру, жил даже в Москве, где, кстати, и познакомился со своими нынешними коллегами. Будучи тем самым человеком, о которых говорят “у него шило в заднице”, Луи не умеет сидеть на месте сам и подрывает окружающих на неожиданные поступки. Его музыкальные вкусы и общее отношение к музыке совпали с чаяниями и надеждами Хусточки и Шурова и в конечном итоге срезонировали формированием под названием Esthetic Education (“Эстетическое образование”). Не углубляясь в классификацию стиля (кстати, ограничивать себя стилевыми рамками музыканты категорически отказываются, под большим нажимом соглашаясь лишь на термин “интеллектуальная поп-музыка”), можно констатировать, что на творчество Esthetic Education повлияли в равной степени британская инди-сцена и кабаре Тома Уэйтса. И еще куча всего самого разного – только уши подставляй. Esthetic Education играют то, что в кайф им самим, не собираясь манипулировать вкусами слушателей и не претендуя на суперпопулярность. Хотя расшевелить “это болото” все же надеются. Собственно, об этом и наш разговор с Юрой Хусточкой, Луи Франком и директором группы Владом Мицовским.

Скажите, как так получилось, что ваш дебютный альбом (Face Reading) вроде бы уже вышел, а в продаже его не найти? Почему он выпущен таким маленьким тиражом?

Юрий Хусточка (Ю.Х.): А у нас тактика такая: не продавать альбомы, не выступать на концертах, не ротироваться на радио.

А в чем тогда цель проекта?

Ю.Х.: Ну как же – потратить много денег!

Влад Мицовский (В.М.): На самом деле альбом будет выпущен массовым тиражом, сейчас идут переговоры с лейблами, но мы пока не торопимся. Так что о времени выхода альбома ничего конкретного сказать не могу.

А что это за рекординг, на котором вышел первый тираж?

Луи Франк (Л.Ф.): Frank&Stein – это моя студия, она находится в Лондоне.

Я вижу на обложке альбома четыре физиономии с подписями. Вы увлекаетесь физиогномикой?

Ю.Х.: Да нет, обложку придумал и нарисовал наш старый друг, а нам понравилась, вот и все.

Л.Ф.: Физиогномика – это гадание по лицам? А, тогда да, что-то в этом есть. Каждая песня альбома рассказывает о разных людях в различные моменты их жизни. И это все реальные истории. Есть песня, повествующая от лица слепого, алкоголика, от лица мужа и жены. Есть песня о клоуне. Вот клоун Гонзо – это я.

А кто четвертый на обложке? Остальные вроде узнаваемы: Юра, Луи, Дима...

Ю.Х.: Это Денис Глинин, он помогал нам в записи альбома.

А выступать он с вами будет?

Ю.Х.: Нет, он барабанщик “Океана Ельзи”.

Вы планируете выступать втроем или будете приглашать других музыкантов?

Ю.Х.: У нас уже есть постоянный барабанщик – Анатолий Шморгун. Влад, наверное, будет помогать на перкуссии. Но пока мы репетируем вчетвером, а потом посмотрим, надо ли кого-то еще приглашать.

Кто у вас пишет тексты, музыку? Есть ли какое-то разделение по обязанностям внутри группы?

Ю.Х.: Тексты пишет Луи, а музыку – как получится.

Л.Ф.: Мы стараемся работать, как группа. Песня рождается, когда рождается. Иногда один предлагает идею, второй развивает, а доводим песню уже все вместе.

Судя по названию, которое выбрано для группы, вы считаете, что публике не помешает немного эстетического образования?

Ю.Х.: Оно не помешает и нам!

Л.Ф.: Своим примером мы хотим показать, что всегда есть возможность дальнейшего развития. Можно играть в известной украинской группе и бросить все ради неизвестности. Можно быть женатым человеком, работать в Москве и тоже все бросить и приехать сюда (это Луи о себе – прим. ред.), где после Запада, честно говоря, живется не совсем удобно. Мы хотим показать, что всегда есть другие возможности. И неважно, откуда ты приехал, где родился, главное – что ты делаешь. В мире сейчас много чего происходит, а здесь – вообще ничего. Но это не имеет никакого отношения к эстетическому воспитанию. А что касается образования, то в первую очередь оно нужно нам.

Ю.Х.: Мы не ставим целью образовывать публику, просто предлагаем. Кому нравится, кому нет.

Л.Ф.: Менять других людей невозможно, можно только менять себя.

Луи, тяжело ли было покидать Москву?

Л.Ф.: Нет. Запад – да. Я живу в Лондоне и когда приезжаю сюда, мне немного тяжело. Москву не люблю, это не самый приятный для меня город. А Киев – очень приятный город, чтобы жить здесь, но очень тяжелый для творчества.

Esthetic Education ориентирован на западную сцену?

Л.Ф.: И на западную тоже. Мы будем играть для тех, кто захочет нас слушать. Я наоборот боюсь, что ЗДЕСЬ наша музыка окажется ненужной. Мы хотим играть везде, по всему миру, уходить от национального признака...

Уж не в интернационализм ли?

Л.Ф.: Нет-нет! Хотим вообще уйти от каких-либо рамок. Вот вы, например, знаете, откуда AC/DC? Или Scorpions? Знаете? А я нет. Просто не обращаю внимания на то, откуда эти артисты. Когда слушаю, скажем, Бьорк, я не думаю: “Она из Исландии!”, я думаю: “Вау!”

Так вы за музыку без границ?

Л.Ф.: Вот-вот!

Юра, давно ли вы пришли к решению о выходе из состава “Океана Ельзи”? Вы объявили об этом только в июне, а альбом - вот он уже... Я так понимаю, что решение было принято уже довольно давно.

Ю.Х.: Сначала мы писали музыку для фильма, который снимал Луи. Называется “Марфа”. Хотели записать всего три песни, но как-то само собой получилось больше. А серьезно над уходом я задумался не так давно, когда понял, что мне интересно новое направление. Потом настал момент, когда нужно было выбирать, и это был самый неудобный момент для решения!

Что заставило вас серьезно задуматься над этим вопросом?

Ю.Х.: Жизнь, на самом деле. Встал вопрос о том, куда двигаться дальше. Делать то, что тебе нравится или...

Л.Ф.: ... делать то, что не нравится.

Ю.Х.: Я не могу сказать, что мне не нравилось в “Океане Ельзи”, просто, наверное, я перерос что-то, стал взрослее. Мне захотелось делать что-нибудь новое.

Что из нижеследующего стало основным фактором: отсутствие перспектив развития, нежелание быть “героями Украины” или невозможность продолжать писать песни для подростков?

Ю.Х.: Можно назвать и то, и другое, и третье, перековеркать как угодно, и по большому счету во всем найти какую-то правду. Мне тяжело четко и однозначно ответить на этот вопрос. Я могу назвать сто причин, и все они будут правдой.

Л.Ф.: Можно, я скажу? Мы стараемся, чтобы Esthetic Education был именно коллективом. Это очень сложно, но в конце концов оправдано. Я не могу сказать: “Вот я пишу песни!” Это будет неправдой. Мы “рожаем” песни вместе. Ведь нельзя сказать: “Ребенка родила мать!” – без отца она бы его не родила! Я считаю, что в Esthetic Education больше возможностей для развития каждого музыканта.

Может быть, стоило все же поактивнее продвигать свою музыку?

Ю.Х.: Если слишком переусердствовать в этом вопросе, то можно потерять себя. Мы можем снять дорогущие клипы, сделать песни чуть-чуть попроще, чтобы продать побольше дисков и заработать денег, а уже следующий альбом сделать таким, каким нам хочется. Можем – теоретически. Но это опасная тенденция: если сделаешь это один раз, захочется и второй. И потом уже начнешь думать: “Нет, вот сделаю еще один альбом попроще, а потом уже...” И так далее. А затем понравится тратить деньги и захочется их еще больше. И потом, если бы мы захотели громко заявить о себе, мы бы, например, вышли голыми на сцену.

Л.Ф.: Только это будет не очень эстетическое зрелище. Вот разве что Дима (Шуров, самый молодой участник группы – прим. ред.).

Даже и спрашивать теперь боюсь: планируете ли вы снимать клипы на ваши песни?

Л.Ф.: У нас уже есть клип, только мы не знаем, на какую именно песню!

Ю.Х.: Его монтирует Виктор Придувалов. Но смонтирует ли – мы пока точно не знаем.

А может быть, поручить снять клип Луи? Он ведь профи? “Друг” получился очень симпатичным!

Л.Ф.: Нет, я не хочу этого делать! Я нашел хорошего оператора, он сотрудничал со мной в Москве, его работы нам очень нравятся. У меня ведь еще фильм не закончен. А не закончен потому, что я все делал сам: писал сценарий, режиссировал, снимал, главную роль в нем играла моя жена. Мы не хотим все делать сами, мы хотим работать с коллективом интересных талантливых людей.

Луи, расскажите немного о “Марфе”?

Л.Ф.: Фильм еще не закончен, есть только монтажная версия для продюсеров. Это кино о наивной простой русской девушке, которая живет в деревне. Ее отец – псевдоиконописец, он пьет – как и многие в деревнях. А сама девушка – очень верующая, воспитанная в православной традиции. Однажды по телевизору она узнает, что в Москву приезжает известный канадский художник и думает: “Вот он, мой принц, которого я ждала всю жизнь!” Она идет пешком в Москву, встречается с ним, но он обманывает ее. В конце концов, все заканчивается хорошо. Она теряет веру, но находит счастье – такая идея.

Вы оба большие меломаны. Можете что-нибудь посоветовать из новенького интересного?

Ю.Х.: Мне очень понравилась одна группа, к сожалению, не помню названия. Там очень странный состав: поет мулат, на гитаре играет китаец, а на барабанах – негр. N*E*R*D? Да, похоже.

Л.Ф.: А мне нравятся Дэмиен Райс (Damien Rice), Руфус Уайнрайт (Rufus Wainwright), Sparklehorse, Рон Сексмит (Ron Sexsmith).

Есть ли какая-то группа, на которую вы не то что хотели бы быть похожими, а пользоваться таким же уважением в музыкальной тусовке и в среде слушателей?

Ю.Х.: Из новых, наверное, Radiohead. А из ветеранов – Led Zeppelin.

Л.Ф.: А мне из ветеранов нравятся Grateful Dead!

Ю.Х.: Серьезно?

Л.Ф.: Ничего ты не понимаешь! Их можно слушать, только закинувшись кислотой! Тогда все понятно!

А как бы вы отнеслись к известию о воссоединении Led Zeppelin? Стоило бы им собраться еще хотя бы на один концерт?

В.М.: Нет!

Ю.Х.: Ну как же они могут без барабанщика?

Л.Ф.: Это был сильный и сплоченный коллектив, поэтому без Бонзо им нет смысла снова что-то начинать.

В.М.: У них после смерти Бонэма даже вопросов не возникало о том, чтобы продолжать!

Ю.Х.: Ну тут еще вопрос – зачем им нужно было воссоединяться? Если заработать денег – то однозначно не стоит. А если они хотят попробовать создать что-то новое – тогда почему бы и нет?

Л.Ф.: Я так считаю: если группа настоящая, когда умирает один из участников, остальные не могут работать без него. А если ненастоящая – можно менять состав, как угодно.

По материалам www.music.com.ua

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!


Комментарии (2)

символов 999

Loading...

информация