Дмитрий Липскеров “Русское стаккато – британской матери”

Роман Дмитрия Липскерова “Русское стаккато – британской матери” резко отличается от его предыдущих книг. Приключения разума и метаморфозы вещества уступили место жесткому реализму. Такое изменение как будто подтверждает декларацию подопечных Липскерова по “Дебюту” – двадцатилетних радикалов, объявивших закат постмодерна и “новую серьезность”. Видимо, “поколение next” встретит книгу как родную. А идеолог “новой серьезности” Сергей Шаргунов будет рад, что старшие товарищи поддерживают его теорию своей литературной практикой. Тем не менее, если Липскеров и угодил молодым, это не значит, что он пошел на поводу молодежной литературной моды.

“Русское стаккато – британской матери” продолжает богоискательскую традицию русской литературы. Если в обстановке текстовой вседозволенности можно было написать нечто шокирующее, то Липскеров это сделал. Разумеется, никак того не желая. Главный герой Николай Писарев – кладезь разнообразных талантов. В детстве у него прорезался музыкальный дар: пацан вдруг заиграл на трофейном аккордеоне, казалось, навсегда испорченном кровью убитого дедом мирного немца. Потом дар исчез так же внезапно, как и появился. Зато Колька стал известен во дворе как непревзойденный мастер плевков в длину. В дальнейшем эта способность – вернее, память о Колькиных дворовых подвигах – спасла ему жизнь в лагерном бараке. В лагерь Колька попал, будучи звездой советского футбола: вдруг ни с того ни с сего он взломал сейф начальника команды и стал жертвой показательного процесса. Отсидев, герой направился в Коловецкий монастырь, принял постриг, став отцом Филагрием, и ушел в скит. Но и тут его подстерегал упрямый фатум: он, как и многие отшельники, лишился благодати. Тогда он отправился в мир на поиски человеческой любви. На его пути возникает странная стеклянная женщина и метафора стекла. Второй приход отца Филагрия в монастырь означал возвращение домой и растворение в ветре.

В реалистическом тексте каким-то образом сохранилось характерное для Липскерова ощущение ирреальности мира. Из описательности оно ушло в подсознание прозы, превратившись в переживание того, что всё сущее сотворено Богом. С этой точки зрения талант плевка и музыкальный талант – равновеликие вещи. То и другое – Божий дар, испытание человеческой природы, часть пути. Главная сюжетная линия оплетена второстепенными – уже без прежней липскеровской избыточности, весьма экономно, даже аскетично. Как герой стремится к простоте общения с Богом, так и воспитываемый героем автор стремится к простоте художественного высказывания.

По материалам www.lipskerov.ru .

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!