И вот уже плачет витраж, острозуб скользит по мокрой крыше, а раскрасневшаяся Гермиона Грейнджер отправляется на свой первый бал. Такая юная. Такая взрослая. Гарри и Рон тоже выросли. Время невинности и лягушек из шоколада закончилось. Ломается голос. Рушатся иллюзии. Весь мир отчаянно трещит по швам. А в эти прорехи лезет уже страшная морда, безносая рожа Вольдеморта.
Четвертая книга роуллинговского сериала самая интересная и самая объемистая. Восемь сотен страниц текста — как уместить такое количество знаков в одном фильме? Первоначально, боссы Warner Bros хотели последовать примеру Вачовски, разбить фильм на две серии и прокрутить их с промежутком в несколько месяцев. Собрать двойную кассу и сохранить «драгоценный» сюжет.
Но за дело взялся Майк Ньюэлл (первый европеец среди «поттермейкеров») — приверженец классической старомодной режиссуры. В его активах «Улыбка Мона Лизы» и «Четыре свадьбы и одни похороны». Негоже такому заслуженному режиссеру устраивать эксперименты. И пусть его стиль называют чопорным, это поверхностное впечатление. Достаточно приложить небольшое усилие, попробовать играть по правилам, и ты не заметишь, как сам окажешься участником экранного действа. Старая школа!
Кому, как не Ньюэллу, знакома атмосфера британских элитарных школ, вдохновивших Роуллинг на создание Хогвартса? Где каждый кирпичик — история, а в подвале живут призраки. Жаль что первые три серии «Поттериады» снял не британец. Что понимают эти янки в настоящей английской магии?
«Гарри Поттер и Кубок огня» — самая мрачная история Роуллинг. Тэглайн фильма гласит: Difficult times lie ahead, Harry — «Грядут тяжелые времена, Гарри!». Зло, наконец, обрело плоть, пусть пока и похожую на проформалиненного эмбриона. Тьма уже здесь. Пожиратели смерти ставят Черные метки. Кость отца, плоть слуги и кровь врага — вот ингредиенты, что осталось добыть Вольдеморту.
Пылает шрам, терзают кошмары — юный Поттер чувствует приближение Темного лорда. Гарри пока не может полностью понять свои видения, но развязка уже близка. Скоро извечные противники сойдутся в последней битве. Но учебу, даже в таких форсмажорных обстоятельствах, никто не отменял. Тем паче что в этом году министерство магии устраивает международный Турнир Трех Волшебников. В гости к британцам едут галантные французские колдуньи и сумрачные болгарские кудесники (последние — словно сошедшие с древней антисоветской карикатуры: грязные тулупы, вонючие ушанки и пряжки с эмблемой ФЗУ).
В соревнованиях участвуют три чемпиона (по одному от каждой школы), им нужно пройти три сложнейших испытания и добыть главный трофей. Имена претендентов определяет Кубок огня. В его фиолетовом пламени танцуют листочки с именами: Седрик из Хогвартса, Флер из Шармбатона, Кром из Дурмстранга… Но что это, еще одно имя — Гарри Поттер!
Участие в турнире — верное самоубийство, даже для талантливого четверокурсника. Профессор Дамблдор и тот — пребывает в состоянии беспомощности. Кто поможет Гарри справиться с испытаниями — Гермиона, Хагрид или новый учитель, вояка Грозный Глаз Грюм?
Прежде чем накинуться на написание этой статьи, я решил освежить в памяти свои впечатления от «Гарри Поттера и Узника Азкабана». Сложно сочиненные восторги от просмотра третьего фильма, признаю — был неправ. Именно фильм Ньюэлла, а не Куарона, можно и должно считать настоящей экранизацией книги Роуллинг.
Картина страстного мексиканца — скорее шутка, карнавальная зарисовка по мотивам, он жертвует первоисточником в пользу собственного удовольствия. Майк Ньюэлл же старается соответствовать букве оригинального произведения. Он — настоящий поэт, лирик. В фильмах о Поттере не хватало именно чувств, флюидов.
Одна из ключевых сцен фильма — первый бал Гермионы. Вот она — магия, и когда эта нескладная девчонка успела превратиться в прекрасную девушку? Почему Гарри так смотрит на Чжоу? Что произошло с недотепой Роном? Дети выросли. Выросли на наших глазах. История их взросления ничуть не менее интересна, чем бегство от дракона или полет на стареньком родительском автомобиле.
Ньюэлл освоил весь диапазон чувств и эмоций. Он одинаково успешно снимает размолвку между Роном и Гарри, первую влюбленность Гермионы и совершенно сумасшедшую сцену на чемпионате по квиддичу. Майк легко расширяет горизонты, делает волшебный мир достоверным, добавляя новые подробности и детали. Во-первых — география. Есть и другие чудесные страны, другие магические школы. Во-вторых — аксессуары, начиная со значков-дразнилок и заканчивая жаборослями. Наконец, сказочные монстры — смертоносный острохвост и омерзительные русалки.
Режиссер не стремится соответствовать какому-то определенному жанру, снимает так, как чувствует. Сцена с Вольдемортом и Пожирателями смерти — готический хоррор, мрак и обреченность. Сцена на балу — эпизод из лирической комедии. Как замечательно, что юные актеры не утратили своего дарования. И Рэдклифф, и Гринт, и Уотсон — не привычные экранные вундеркинды, а профессионалы.
И в завершение, суперспойлер. Какое-то неведомое иррациональное чутье подсказывает — мы еще будем сравнивать «Поттериану» с темной трилогией Джорджа Лукаса. Настроение уже сейчас самое минорное. Мне думается, что сказка закончится плохо, и Гарри окажется самим Темным Лордом. Хэппиендов в таких историях не бывает.
Комментарии