“Реки” – вторая прозаическая книга Евгения Гришковца и первая его проба пера в жанре повести. Это продолжение его сценического монолога, не предназначенное для чтения со сцены. “Совсем из театра я не уйду – буду играть, но просто я больше не принадлежу театру тотально”, – сказал автор на презентации своей новой книги.
Речь в повести идет о родном для писателя Кемерово, но название не указывается, а образ города обобщает в себе черты всех сибирских городов. И автором Гришковец называет не себя, а некоего другого, от имени которого философствует и ведет стыдливо-откровенный монолог, полный подспудной неутихающей тревоги. Причина такой дистанции с самим собой становится понятной в процессе чтения книги, которая родилась из авторского стремления вернуться к самому себе и отторжения от себя одновременно.
Гришковец называет “Реки” повестью, но, как и другие его тексты, она бессюжетна. Это череда автобиографических откровений, раздумий на заданную тему, воспоминаний о городе на большой сибирской реке, который автор давно покинул, о деревне и археологической экспедиции, о рыбалке, охоте, встрече с медведем, о деде, который воевал, о новостройках, об иностранцах в Сибири, о шахтах и шахтёрах, о сибирских просторах и сибирской бесприютности, о водке, валенках и нищете – обо всём, что автор любит и ненавидит с силой, порой стирающей границы любви и ненависти. Что есть жизнь? Что моё в этом мире? Что уходит и что остаётся? Что такое болезнь? Тело? Что же тогда я? Вдумчиво перелистывая страницы собственной памяти, автор пытается ответить на вечные вопросы. Но они были и остаются риторическими.
Через призму воспоминаний и образов, сотканных из подробных описаний звуков, запахов, вкусовых ощущений, автор ненавязчиво предлагает свое понимание “национальной идеи”, напоминающее знаменитое “Так глубоко ненавижу, так бесконечно люблю!”. “Я много видел городов, но ни в одном из них не хотел остаться”, – пишет Гришковец о своих поисках родины и самого себя. В потоке авторских размышлений рождаются ассоциации, которыми извлекаются на свет всё новые и новые воспоминания – события, давшие автору тот или иной опыт (например, о том, как он первый раз выпил водки или как бегал в детстве по дну высохшего фонтана), переосмысливаются некоторые жизненные вехи – “то, что недоосознал тогда, а теперь уже поздно” (окончание школы, потеря близких людей), детали: уплывшая на льдине дедова шапка, бутылка с запиской неизвестному оппоненту, брошенная в море. Всё, что было унесено рекой времени и с чем до сих пор автор не может распрощаться, потому что всё это – части того мира, где он был счастлив и “ощущал себя участником жизни”, “не чувствуя никакого предостережения или намека на совсем другую жизнь, которая будет состоять из того, что тревожит, терзает, и из того, что можно потерять...”
Зачем же терять, зачем бежать и чего искать? И каковы причины остаться? Почему многие, живущие в Сибири, осознают временность своего пребывания здесь и стремятся уехать? Гришковец не дает прямых ответов на эти вопросы, а лишь откровенно описывает собственные ощущения, не стесняясь слёз (например, эпизод с покупкой лаптей на полустанке, где он плачет от стыда в вагонном туалете), но в то же время без пафоса, а доверительно, мягко, словно ведет разговор тет-а-тет с близким другом. Интимный тон, глубина переживаний, пронзительная реальность лирических зарисовок подчеркивают серьезность авторских самокопаний, а своеобразная неловкость и стыдливость откровений придают обаяние неуверенности и растерянности взрослого мужчины. Многие найдут в повести те же страхи и радости, что испытали сами, некоторых она затронет за живое, а кто-то сочтет ее излишне сентиментальной – каждому свое.
Резюме: Теплая и проникновенная вещь. Читается либо на одном дыхании, так же, как и написана (за один месяц), либо закрывается на первых страницах. Зависит от внутреннего состояния и желания заглянуть вглубь самого себя.
Юля Музычкина
Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!
Комментарии