Бренд “Борис Бурда”

— Сегодня “Борис Бурда” — это почти бренд. Но Ваша слава началась со “Что? Где? Когда?” Что значила игра для Вас тогда, и чем осталась спустя годы?

— Как ни удивительно, значение игры для меня практически не изменилось. Великолепное развлечение, отдых, хобби. Возможность испытать свои способности и узнать свои истинные возможности. Ничего больше — для меня игра никогда не была единственным смыслом жизни. Профессией тоже не была — это, возможно, только для работников телевидения, которые снимают эту игру. Хотя многие думают иначе, у каждого из игроков есть не имеющая отношения к игре профессия, более того — обычно они в ней вполне успешны. Во всяком случае, хорошие игроки.

Когда-то игра для меня была еще и центром тяготения некой общественной организации, объединявшей ее любителей. А потом это отошло — скорее всего, потому, что на это не осталось времени. Появились новые дела и увлечения.

— Кто Вы по профессии в узком и широком смысле этого слова?

— В моей трудовой книжке есть запись: “телеведущий”, и так оно и есть. Если занимаешься каким-либо делом — будь в нем профессионалом. Замечательный русский поэт Юрий Михайлик еще в 1980 году сказал мне: “Если что-то и погубит нашу страну, то это не внешний враг, не внутренние распри, не экологическая катастрофа, а художественная самодеятельность”, — и был совершенно прав. Всем нужно заниматься профессионально, причем важно не то, что у тебя в трудовой книжке записано, а твое отношение к делу — стараешься ли ты изо всех сил или говоришь себе: “Сойдет и так, я любитель”.

А в широком смысле я, наверное, “отвечатель на вопросы”. Во времена КВН отвечал на вопросы Маслякова за 30 секунд, потом на “Брэйн-ринге” отвечал на вопросы Козлова за сколько выйдет, потом на “Что? Где? Когда” — на вопросы Ворошилова за минуту, потом на “Своей игре” — на вопросы Кулешова за три секунды. Тем эти все игры и интересны, что похожи на жизнь — она тоже ставит вопросы. И нужно найти правильный ответ, которого не знаешь, используя не только информацию, но и интуицию, и логику.

— Вы выросли в Одессе под теплым южным солнцем. Сейчас Вы где-то между Москвой, Киевом и Одессой. Что значит для Вас каждый из этих городов, и какие чувства они вызывают?

— Ну, “каждый из этих городов” — это не совсем точно. Один архитектор остроумно подметил, что каждое большое поселение людей проходит четыре стадии: предгород, недогород, город и негород. И Москва, и Киев давно уже в последней стадии — это не города, а мегаполисы. Они, как Троя или Ньюпорт у Торнтона Уайлдера — девять городов один на другом. Среди этих городов есть и очень неприятные — город Москва Скандальная И Агрессивная так же реален, как город Киев Мещанский И Охочий До Сплетен, не говоря уже о еще менее лучезарных. Но это не мешает прекрасно себя чувствовать в Москве и Киеве — надо только правильно выбирать тамошние города.

Вот Одесса, как раз город. В нем я и живу. Это моя родина — именно Одесса, а не СССР или Украина; слишком большую родину трудно любить всю сразу. Он, конечно, не лишен своих бед и сложностей, но думаешь не о них. В Киеве хорошо работать, в Москве, пожалуй, даже лучше — но жить лучше в Одессе.

— Как относится семья к Вашей жизни пилигрима?

— Стоически. А разве есть выбор? Не такое уж это необычное дело для Одессы — города моряков, многие семьи так живут. Есть даже мнение, что для семьи это, скорее, благоприятно — нет времени на долгие ссоры и не так устаешь друг от друга.

— Как Вы выбрали себе спутницу жизни? Расскажите историю своей любви.

— Кто? Я выбрал? Да разве мужчины выбирают? Это их выбирают, и кто не понял этого, слишком уж наивен. А история любви — это очень уж крупная форма, роман, страниц на 300. В интервью изложить не получится — во всяком случае, у меня.

— Ваш идеал женщины?

— Умная, терпеливая и понимающая.

— Как Вы думаете, какой мужчина должен быть рядом с такой женщиной?

— Практически все равно. Рядом с такой женщиной любому мужчине будет хорошо.

— Чему Вы уделяете внимание в воспитании своих детей?

— Чтоб им было интересно узнавать новое. Чтоб они пораньше чувствовали себя людьми ответственными. Чтоб у них были возможности для самообразования и роста — я на многом могу экономить, но не на книжках, школе и путешествиях для ребенка. Александр Генис пишет, что главная причина, по которой американцы меняют место проживания — поиск хорошей школы для ребенка. Они совершенно правильно поступают, хорошее образование для ребенка важнее даже, чем хорошая работа для тебя лично.

— Как папино непостоянство в занятиях влияет на их увлечения и профориентацию?

— Очень мало влияет, и скорей положительно — я совершенно в этом вопросе не давлю. Я считаю, что многие родители совершают одну и ту же ошибку. Они очень хотят, чтоб их дети были счастливы — но по их, родительским, представлениям! А у детей они могут быть совершенно иными.

Мой сын занялся бизнесом — деятельностью, способностям к которой он практически лишен. Но ему-то интересно, он-то доволен! Разве было бы хорошо, если бы и я тянул его за уши в те сферы, где успешен лично я? Ведь он — иная личность, со своими вкусами и способностями. Было бы только хуже.

— Как и кому пришла в голову идея Вашей кулинарной передачи?

— Я плохо приспособлен к современной жизни — ни разу не попросил ни у кого организовать мой концерт, издать мои стихи, запустить мою передачу. Это я не хвастаюсь, а жалуюсь — в этом нет ничего плохого, но вот не умею, и все тут. Но я очень слабохарактерный человек. Если у меня просят, мне трудно отказать. Когда моя соученица обратилась ко мне с предложением вести кулинарную рубрику в новом журнале, я просто засмеялся — с какой это стати, ведь я никогда не занимался ничем подобным! Но она очень серьезно сказала, что зря я воспринимаю ее слова так недальновидно, что во всем мире кулинарные рубрики журналов очень популярны, что скоро и у нас (дело было в 1996 году) будет так, и мне не надо зевать. Я написал такую статью и отдал ей, думая, что ее прочтут и сразу выбросят в мусорную корзину. Но там потребовали такую статью в каждый номер! А вскоре я встретил на улице в Киеве моего давнего знакомого по КСП, ставшего редактором журнала, он тоже захотел печатать такие статьи. Потом он зашел ко мне в гости со своей знакомой, дома не было чем их угостить, а они были голодны, и я за несколько минут состряпал какой-то супчик, беспрерывно заговаривая им зубы, чтоб они не так скучали. Тут эта знакомая и спросила, а могу ли я то же самое повторить перед камерой — она была телевизионным продюсером. И я опять не сумел отказаться.

— У Вас очень яркий типаж. Не было ли предложений сняться в кино?

— В общем, были. В одном телесериале я даже сыграл… самого себя! Естественно, подчеркивая свою комическую ипостась — я ведь уже стал персонажем анекдотов, а куда уж дальше? Возможно, это и получит развитие — такие планы есть, а вот времени осуществить их пока нет.

— Кого бы Вы хотели сыграть?

— Человека, решающего проблемы других людей благодаря своему уму и знаниям — вроде Ходжи Насреддина или Теофила Норта. Может быть, сыщика. Впрочем, откуда Вы знаете, что я этого не сделал? Все говорят мне, что я очень похож на Эркюля Пуаро из сериала, прошедшего недавно, — может быть, это я и есть? Надо бы его посмотреть, а то я так и не знаю, насколько похож.

— Вы создаете впечатление очень жизнерадостного человека. А как Вам удается сохранять равновесие?

— С тех пор как я понял, что выйти из равновесия я могу только на радость моим недоброжелателям и пользы от этого совершенно никакой, сохранять равновесие стало удивительно легко. Я довольно рациональный человек и неохотно делаю то, что не имеет никакого смысла.

— После “оранжевой революции” отношение к украинцам изменилось. Как Вы это ощущаете во взаимоотношениях со своими коллегами?

— Никак не ощущаю. Хуже не стало — ну и слава Богу. Пока поменялись персоналии, а не система отношений. Все как прежде — новый глава СБУ рассказывает о том, как старый глава МВД застрелился двумя выстрелами в голову. Если изменения и произойдут, им необходимо время. Насколько серьезны истинные изменения, выходящие за пределы громких деклараций о намерениях, и в каком направлении они идут. Будем ждать и надеяться.

— Ваш любимый афоризм, фильм, книга?

— Всего этого очень много. Вот несколько афоризмов — “Не век мурлу банковать”, “Интереснее людей ничего нет”, “Жизнь дает человеку три радости: друга, любовь и работу”. Фильмы, например: “Семь самураев”, “Оливер!”, “Черная кошка, белый кот”, “Душной ночью в Каролине”, “Полуночный ковбой”, “Двенадцать разгневанных мужчин”. Книги — ну, скажем, “Непобедимый”, “Трудно быть богом”, “День Восьмой”, “Три мушкетера”, да мало ли что.

— Что Вы пожелаете нашим читателям?

— Уверенности в том, что будет лучше.

Беседовал Александр Заблоцкий