Он был необыкновенной фантазии режиссером и зеком, он рисовал и творил, он шутил, балагурил и всю жизнь насмехался над советским режимом. В восемьдесят восьмом он сказал: “Мне всю жизнь везло в том смысле, что никогда не получалось сохранять фильмы в том виде, в котором я их делал”.
Тени забытых предков
Сергей Иосифович Параджанов родился 9 января
С этой картины и начинается история Параджанова как великого режиссера. Трогательная история любви гуцульского пастуха Иванко и девушки Марички принесла ему невиданный успех. Судите сами: двадцать восемь призов на международных фестивалях в двадцать одной стране, запись в Книге Рекордов Гиннеса, поздравительные восхищенные телеграммы от Феллини, Антониони, Годара, Куросавы.
Знаменитых и нестандартных людей власть предержащие лица в то время не особо жаловали. И следующий фильм Параджанова “Саят-Нова” был подвергнут жесточайшей цензуре. Фильм переделывали, кроили и резали на разные лады около двадцати (!) комиссий, и в конце концов он был более или менее великодушно адаптирован к нашему кино Сергеем Юткевичем. В нескольких миниатюрах Параджанов воссоздал в картине биографию армянского народного поэта Саят-Нова на колоритном историческом фоне средневекового Кавказа. До проката “Саят-Нова” добрался под названием “Цвет граната”. Все, знакомые с оригинальной версией, утверждают, что фильм очень многое потерял после всех переделок. И ведь все равно нашумел, да еще и как!
Отсидки, отсидки
Первый раз Параджанов загремел за решетку в сорок седьмом. Его посадили в Тбилиси, без всякого суда и следствия. Обстоятельства освобождения были столь же загадочны, сколь и обстоятельства ареста — вроде бы его попросту выкупили родственники. Во второй раз, в семьдесят первом, дела обстояли куда серьезнее. 1971–1975 годы — колония строгого режима на Украине.
В тюрьме Параджанову поначалу пришлось несладко. Его посадили по статье, практически не оставлявшей шансов на человеческое существование, — гомосексуализм. Это, кстати, был далеко не единственный пункт обвинительного заключения, по фантастичности своей достойного Параджанова. Чего в нем только не значилось — от хищений народного имущества и злоупотребления служебным положением до антиобщественного поведения и тунеядства.
После второй судимости его исключили из Союза кинематографистов. При аресте исчезло семнадцать его сценариев. Какая-то часть была конфискована органами, часть заботливо прибрали к рукам друзья. Никто так и не увидел экранизации этих сценариев… под фамилией Параджанова.
Он сел и в третий раз. Его посадили в Тбилиси в восемьдесят втором. Племянника Параджанова, Гарика, вызвали в МВД и сообщили, что эксперты проверили его сочинение при поступлении в театральный институт (к тому времени он уже учился на третьем курсе) и насчитали шестьдесят две (!) ошибки. Требовали показать, что Параджанов дал взятку за поступление. Намекнули, что за мзду дело можно закрыть. Напуганный племянник прибежал к Параджанову и выложил все как на духу. Параджанов пожал плечами и повез пятьсот рублей. Его взяли “при попытке подкупа должностного лица”. Ну а уж потом вменили все, что смогли, — и спекуляцию антиквариатом, и фарцовку, и неизменное тунеядство.
Новый образ Карла Маркса
Когда Параджанов вышел из тюрьмы вторично, то поселился в Киеве, недалеко от Крещатика. Как всегда, и на новом месте Параджанов молниеносно обрастает знакомствами и наживает врагов. С этим киевским периодом связана целая коллекция причуд Параджанова, в краткий срок сделавших его чуть ли не главной болью местных партийных воротил. Вот одна из них.
Параджанову, этому смутьяну и ненавистнику советского режима, предложили сняться в роли... Карла Маркса, да-да, звучит абсурдно, но именно так все и было. Параджанов в то время сам пробовал снимать, но тщетно (ни одного пропущенного сценария без дюжины поправок в каждом абзаце, разгон нескольких съемочных групп), когда к нему пришла телеграмма, в которой режиссер Григорий Рошаль вызывал его на съемки в Москву и, зная характер Параджанова, упрямо уговаривал того согласиться. Рошаль: “У нас к роли Маркса будет принципиально иной драматургический подход, понимаешь?! Никакой иконы! Веселый, умный человек, весь земной, из мяса и крови, с бурлящей энергией в жилах! Ты понимаешь, Сережа, что это такое?” Параджанов: “Да, понимаю, это Ленинская премия”. Рошаль: “Ну, заранее так не говорят, не принято. Но, разумеется, фильм не останется незамеченным, а уж исполнитель главной роли...”. Кстати, на роль Энгельса в этом фильме был приглашен Андрей Миронов. Вот уж воистину необыкновенный был бы фильм, но...
Но случилось то, чего, собственно, и следовало ожидать от такого экстравагантного человека, каким был Сергей Параджанов. Итак, Параджанов в Москве. Пробы. Григорий Рошаль предлагает ему полную свободу действий: “Ты же сам режиссер! Сочини мизансцену. Вот тебе гусиное перо, стол, керосиновая лампа, тетрадь. Пиши, размышляй, делай, что хочешь”. — “А с юмором можно?” — “Именно с юмором, молодец! Ну, начали”.
И начали. Параджанов склоняется над тетрадью, начинает выводить в ней какие-то буквы, при этом постоянно отрывается и яростно почесывает свои щеки гусиным пером, и, в конце концов, отбрасывает перо и начинает пальцами давить что-то в тетради, рвать ее на клочки…
В павильоне немая сцена. Все шокированы действиями Маркса. Рошаль приходит в себя первым: “ Отснятое смыть, не проявляя. Негодяя в машину и на вокзал!”
Несоветский, но талантливый
Сергей Параджанов — автор сценариев большинства своих фильмов. Почти два десятка его оригинальных сценариев, среди которых “Ара Прекрасный”, “Давид Сасунский”, “Мученичество Шушаник”, “Сокровища у горы Арарат” так и не получили кинематографического воплощения. Новый язык кино, созданный им, был высоко оценен современниками. Его фильмы награждены десятками престижных международных наград.
Большой интерес представляет собой художественное творчество режиссера: коллажи, керамика, куклы, рисунки, ассамбляжи. Они позволяют говорить о нем как об уникальном и исключительно самобытном художнике. Параджанов также консультировал по керамике, стеклу, фарфору, средневековому искусству, оружию, антиквариату. Пользовался непререкаемым авторитетом среди ювелиров. Был и поныне остается высоко почитаемым большими и малыми светилами в области археологии, истории, этнографии, фольклора и литературы Древнего Востока. И все это в свободное от занятий режиссурой и кинодраматургией время. Вот такой вот был несоветский, нетипичный человек.
“Прелестен, но невыносим”
Трижды побывавший в местах лишения свободы, Параджанов о зоне рассказывал очень охотно, мало того, утверждал, что “зековский опыт надо передавать коллегам”. Пригодится, то есть. Андрею Тарковскому он сказал так: “Тебе, чтобы стать великим, надо отсидеть хотя бы года два. Без этого нельзя стать великим русским режиссером”.
“Мною всю жизнь движет зависть. Я завидовал красивым — и стал обаятельным, я завидовал умным — и стал неожиданным”. Завидовал талантливым — и стал гениальным.
Умер Сергей Параджанов 20 июля 1990 года в Ереване. А в 1991 году в столице Армении был открыт музей великого режиссера и художника. За эти годы о Параджанове снято почти два десятка фильмов и проведено множество выставок за рубежом.
Виталий Ващук
Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!
Комментарии