Теннесси Уильямс: гений непреодолимой печали

Новый Орлеан. С чем сегодня ассоциируется этот город? С ураганом Катрина, со стихией, разрушавшей тысячи судеб. С чем ассоциировался этот город пару лет, пару десятков лет назад? С неизменностью,

10 января 2006, 13:54
Новый Орлеан. С чем сегодня ассоциируется этот город? С ураганом Катрина, со стихией, разрушавшей тысячи судеб. С чем ассоциировался этот город пару лет, пару десятков лет назад? С неизменностью, незыблемостью обычаев, пуританством, реликтовым Югом, который проиграл Гражданскую войну, но не сдал позиций.
И с пьесами Теннесси Уильямса (Tennessee Williams). Изумительного драматурга, достойного соседства в учебниках по литературе и в умах читателя с Чеховым, Бернардом Шоу (Bernard Shaw), Уайльдом (Oscar Wilde), Стриндбергом (Strindberg), О’Нилом (O'Neill), Ибсеном (Ibsen), Артуром Миллером (Arthur Miller)…
В 1920–1930-х годах американская драматургия сильно проигрывала прозе. Сравниться по силе таланта с Хэмингуэем (Hemingway), Стейнбеком (Steinbeck), Фолкнером (Faulkner) мог, пожалуй, только Юджин О’Нил. Он стоял особняком, не вписывался в общий литпроцесс. А уже в 1940-х годах заявляют о себе Артур Миллер и Теннесси Уильямс (настоящее имя — Томас Лэйне Уильямс).
Говорить о том, что вы знаете американскую литературу и тем более драматургию, не читая Теннесси Уильямса, по меньшей мере, странно. Этот тихий гений писал тексты, способные перевернуть ваше представление о мире, человеке, его страданиях и радостях. Его пьесы одурманивают, как идеальное вино. Но и расширяют читательское сознание, без помощи препаратов и замысловатых словоизлияний. Произведения Уильямса абсолютно реалистичны, и тем более ужасны и прекрасны одновременно. Форма, в которую он облекает действительность, изумительна, реальность же — безобразно-обыденна.
Как вы думаете, какие тексты мог писать юноша, в доме которого на заднем дворе собаки раздирали в клочья котов? А грубый отец называл его не иначе как “мисс Нэнси”? Писатель действительно был гомосексуалистом, но это проявилось позже. Просто отца бесил молчаливый, тихий, но твердый в своей упорной, яростной, но бессильной ненависти, мальчик. Его мать и сестра (прототипы главных героинь “Стеклянного зверинца”) были еще более несчастными, чем он, потому что Томас выстоял. “Именно гнет, жизнь в постоянном страхе в те годы внушили мне и в творчестве заметную склонность к воссозданию атмосферы, насыщенной истерией и жестокостью, атмосферы, установившейся в моих работах с самого начала”.
Пожалуй, только Чехов и он создавали своих героев так объемно и рельефно, что при каждом новом прочтении или просмотре постановки читатель или зритель обнаруживал новые грани характеров героев; а литературоведы до сих пор бьются над разгадками и определениями их творчества. На первый взгляд, всё кажется ясным, простым и понятным, но это ложное впечатление. Пьесы пронизаны символизмом, проявления которого можно разглядеть даже в повседневности, если присмотреться. Но не лучше ли жить, исполняя социальные роли, в серости и сохранности?
Почти во всех пьесах присутствует мотив предрешенности судьбы тех, кто вышел за рамки заурядности. Причем, эти герои отнюдь не всегда положительны, они могут вызывать и антипатию. Уильямс рассказывает истории тех, кто уже оказался на краю пропасти. Сами ли они виноваты в этом (как Бланш в “Трамвае «Желание»”), или стали жертвой ненависти и мерзости (как Вэл и Лейди в “Орфей спускается в ад”), или родились для другого мира (как Лаура в “Стеклянном зверинце” или Альма в “Лете и дыме”) — это не столь важно: всегда найдется тот, кто подтолкнет еще ближе к краю, из-за кого всё закончится не просто плохо, а ещё хуже. Нетерпимость и эгоизм — вот что движет человеческими пороками. Именно эта теорема снова и снова доказывается пьесами Теннесси Уильямса.
Зачем же погружаться в чтение о жестокости и нетерпимости, рискуя впасть в ипохондрию, а то и депрессию? Чтобы герои, жизнь которых — уже рвущаяся струна — задела и вас? Или чтобы увидеть в пьесах еще чудо и красоту, которые тоже можно не выдержать? Но зачем тогда слушать глубокую, надрывную, печальную и от того еще более прекрасную музыку? Или восхищаться картинами с жестокими сценами насилия, войн, убийств, распятий?
Не это ли искусство, ведущее к катарсису? Ведь именно такое искусство очищает наше сознание и помогает осознать мир.
Катерина Гичан
P.S. Невозможно описать пьесы Теннесси Уильямса, как описать Джоконду или музыку Шопена. Эта статья — лишь попытка перевести в слова ощущения и впечатления от его произведений. Позволю себе дать совет тем, кто еще не читал Уильямса, не начинать свое знакомство с пьесы “Орфей спускается в ад”. Лучше прочитайте “Лето и дым” — идеальную книгу для тихо-печальной осени.
Скачать Теннесси Уильямса пьесы можно здесь .

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!


Комментарии (1)

символов 999

Loading...

информация