“44 минуты. Стрельба в северном Голливуде” (44 minutes. The North Hollywood Shoot-Out), 2004

Режиссер: Ив Симоно (Ives Simoneau).

В ролях: Майкл Медсен (Michael Madsen), Рон Ливингстон (Ron Livingston), Марио Ван Пиблс (Mario Van Peebles).

Помните фильмы советских времен эпохи соцреализма? Наши шахтеры — самые лучшие, наши пограничники — славные ребята, а наша милиция нас бережет.

Свидетелями такого же махрового беззастенчивого пафоса мы становимся в фильме “44 минуты”, который в самый раз показывать в День полицейского в Америке (уж не знаю, когда он у них). Так вот фильм — это о том, как наша полиция бережет американцев.

Видит Бог, я не имею ничего против полиции северного Голливуда, я даже не сомневаюсь в её храбрости и самоотверженности, но уверена, снимать фильмы об этих почтенных людях надо другие. Ведь “44 минуты” — и не фильм даже, а нечто среднее между документальными зарисовками и кинолистовкой. К сожалению, режиссер не нашел других путей воздействия на зрителя, чем минут 10 повторять кадр с изображением детишек, держащих ими же нарисованный плакатик “I love (сердце) L.A.P.D.”, цивильного населения, несущего пироги и милые презенты-безделушки в полицейский участок.

Фильм, действительно основанный на реальных событиях, во многом имитирует документальное кино: изображения событий перемежаются “говорящими головами”, дающими интервью и вспоминающими о случившемся. Итак, наступает обычный рабочий день: у одного полицейского беременная жена, а намедни ему всю ночь не давали уснуть какие-то придурки, врубившие на полную катушку музычку, другой — каждый день начинает с молитвы, третий — служащий в полицейском спецназе, совершенно разбит и потерян, потому что только что потерял отца. Наступает обычный рабочий день и у отморозков, с автоматом Калашникова грабящих банки, — патлатые, плотные и бугристые, как скалы, дядьки пьют кофе, упаковывают патроны и надевают бронежилеты, чтобы идти на дело. Через несколько часов им предстоит встретиться.

А теперь представьте: парни взламывают сейфы и… замечают шум позади себя. Кто это, — спрашивает один другого; полицейские, — флегматично отвечает второй. И выходят бандюги в масках с дырочками для глаз на свежий воздух, становятся в полный рост и начинают расстреливать окружившие их машины. А полиция — без бронежилетов и с 9-миллиметровой береттой против АК-47. В итоге, им остается только пережидать да прятаться за изрешеченными пулями машинами. В тот день было выпущено 1500 патронов.

Забегая вперед, скажу, после этой операции полицейские участки лучше укомплектовали оружием. Честно говоря, до сих пор не могу понять, для смеху или серьезно режиссер ввел такую сомнительную сцену: полицейский спецназ, узнав, что у налетчиков АК-47, заруливает на машинах в магазин, торгующий оружием, и удивляясь, будто видит этот магазин впервые, причитает: “Неужели наш народ имеет право покупать всё это оружие?” — и быстренько укомплектовывается парочкой стволов.

А ведь вот они, реальные проблемы полицейских; вот он, неизрасходованный потенциал — обширное поле для исследований, если уж режиссер хотел делать фильм непременно с социальным подтекстом. Так зачем же, зачем было упиваться красивыми фразами: “Мы силе противопоставили волю, я предпочитаю волю, а не силу!”

Конечно, рекламируя полицейский экшен со стрельбой под броским названием “44 минуты”, создатели фильма должны были ставить на эффекты перестрелки, на военные действия, которые разворачиваются в мирное время. Но надо смириться, что суперэффектной перестрелки не предвидится, есть просто однообразные выстрелы, изрешеченные пулями машины и всеобъемлющий пафос.