Общаться с профессионалами всегда интересно, а если профессия — музыка, то интересно вдвойне. Что же тогда говорить о таком артисте, как Джанго — музыканте, которого классик смело мог бы назвать человеком и пароходом за многогранность таланта.
Грибоедов: Как бы ты охарактеризовал свой музыкальный стиль?
Джанго: Мне кажется, что это скорее дело журналистов, но мне нравится определение акустический рок. Так его назвали поклонники на одном из форумов.
Г.: Насколько я знаю, ты много выступал в России, наверняка тебе запомнились какие-то концерты...
Д.: Запомнилось выступление в рамках Live 8. Это была просто колоссальная акция, организованная большой восьмеркой. Инициативная группа настаивала на том, чтобы простить Африке долги. Московский концерт проходил на Красной площади, я был там единственным представителем Украины. Акция была очень масштабной – только в Лондоне участие в нём приняли U2, Мадонна, Элтон Джон, Пол Маккартни, ещё множество звезд. А кроме Лондона было ещё восемнадцать городов: Берлин, Токио, Йоханнесбург и другие. Все они были объединены телемостом — только мы сошли со сцены в Москве, сразу стали показывать прямое включение U2.
Ещё запомнился фестиваль “Нашествие”, который проводился в Тверской области. Там было порядка 150 тысяч человек, это довольно много. К сожалению, среди них было совсем немного украинцев, процента два, наверное.
Г. Расскажи о своем новом клипе, о чём он?
Д.: Клип снимался на песню “Была не была” из одноименного альбома, вышедшего на Ukrainian Records. Режиссером стал москвич Александр Солоха, который снимал клип на песню “Весна” группы “ВВ”. Классный режиссер, делал видео для “Ночных Снайперов”, Владимира Преснякова, других артистов. А история клипа такова: в городе Переславль-Залесский есть музей паровозов, кроме него ещё есть музей чайников и музей утюгов. С паровозами работали классные ребята-слесари, фанаты своего дела. Они восстановили своими руками некоторые экспонаты так, что они стали работать. Мы снимали один из них — сделанный в немецком городе Бабельсберг для Советского Союза.
Г.: Наверное, это лирическая песня…
Д.: Лирически-драматическая. Суть её состоит в том, что:
Скоро города огромные наши души украдут,
Неба песенки знакомые нам послушать не дадут…
В общем, речь о прорыве из рутины к свету. Это мы и попытались передать в клипе. Паровоз выступил как мощнейший символ: он работал, а я кидал уголь в топку. Было очень холодно, мы в рубашках и вельветовых плащиках — ребят потом колотило страшно. Я тоже после съемок в кабине зубами чечетку отстукивал, но только кричат “мотор!”, надо собираться, работать.
Г.: Правда, что все песни и музыку ты пишешь сам?
Д.: Да, все песни и музыка, кроме “Холодной весны”, мои. Над этой песней я работал совместно с киевским поэтом Сашей Ободом. Написал музыку и пару строк запева, а он — остальные слова. Её можно услышать в фильме “Бой с тенью”. А все остальные тексты, мелодии и аранжировки делал сам. Я ведь профессиональный аранжировщик, могу это сделать.
Г.: С кем-то ещё работал в этой области?
Д.: Помню, каким-то рэперским командам аранжировки делал, для “Комбинации” сделал пол-американского альбома. Даже спел на английском языке с Аленой Апиной. Причем она пела свои дубли отдельно, а я — отдельно, а сводили это уже в Америке. Мелодия и аранжировка песни Ани Лорак “Три звичних слова” тоже моя. Сначала написал мелодию, а потом по Интернету выслали текст, и мы его к ней адаптировали.
Г.: А как ты пишешь свои тексты: сначала обдумываешь концепцию, сюжет, а потом это выражаешь ямбом или хореем, или они к тебе сразу в готовом, так сказать, виде поступают? Из космоса, например...
Д.: Я стараюсь не писать слов, лишь бы занять ими пространство. В любом случае, это какой-то поток информации, прежде всего душевный. Голова отвечает только за 10 % происходящего, она нужна для того, чтобы буквы различать. Просто чувствуешь какой-то нерв песни, иногда просто пара строчек определяет всё содержание, цепляет за живое. А в итоге может вынести в совсем другое место, а эти строчки, задавшие тон всей песне, вообще в неё не войдут.
С музыкой также: если мелодия хороша, она приходит сразу целым куском. Потом можно оттачивать, менять звуки, но главное — это фактура, она должна быть ярко выраженной, а не каким-то бормотанием под аккорды. Я восхищаюсь мелодиями Мишеля Леграна, выстроенными на 16 тактов, или Элтона Джона, он тоже мастер таких вещей.
Г.: А кого бы ещё выделил среди композиторов, музыкантов?
Д.: Их очень много, начать стоит с Бетховена и Шопена, кое-что люблю у Моцарта, “Реквием”, например, просто потрясающая вещь. Pink Floyd с 73-го по 79-й, музыканты просто исключительные. Ennio Morricone очень нравится. Очень люблю Django Rainghardt, кстати, поэтому меня Джанго и зовут. В общем, можно сказать, что мне нравятся люди, которые могут сделать мелодию, снабдить её гармонией, и всё это грамотно аранжировать.
Г.: При таком подходе к своему творчеству прямо-таки напрашивается аналогия с Земфирой…
Д.: Я отношусь к этой певице с большим уважением, и очень хотел бы с ней познакомиться как с человеком, пообщаться, поработать. Она неординарная личность, такие люди не могут быть неискренними в своем творчестве, чтобы писать такие песни, должна быть какая-то открытость, минимум цинизма и стяжательства. Того, чем как раз славится наша поп-сцена. Остальное — это вопрос профессионализма.
Г.: С кем бы ещё хотел поработать?
Д.: С Аленой Винницкой. Недавно познакомился, был бы рад с ней поработать. С грандами серьезными, конечно, Шевчуком или Кинчевым, само собой. Дельфин очень нравится. Его ролик “Серебро” — это очень круто. Он поймал ниточку и сделал это классно.
Г.: Какой ты видишь свою аудиторию?
Д.: Прежде всего это те, кто хочет слушать мои песни. По возрасту от 14 до 60, по образу жизни — люди, не озабоченные с утра до вечера тем, как заработать деньги. Те, у кого находится время посмотреть на небо и послушать музыку для души.
Подготовил Вадим Грибоедов
Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!
Комментарии