“Парфюмер”: запах как Вселенная

Возможно, вы считаете “Парфюмера” просто модной книгой, которую нужно прочитать только для того, чтобы при случае небрежно бросить в разговоре: “А вы читали «Парфюмера»? Как?! Не читали?! Да вы что!!!” Возможно, вы сами прочли “Парфюмера” только из-за какого-нибудь брошенного в разговоре “Да вы что!!!” В таком случае найдите в этой книге год ее написания (1985). Двадцать лет тому назад! Много ли вы знаете книг, которые остаются модными 20 лет подряд, с легкостью побивая рекорды любых бестселлеров-однодневок? А еще “Парфюмера” изучают в университетах и пишут по нему диссертации. Неплохо для “книги про маньяка”, как почему-то принято аттестовать роман Зюскинда (Patrick Suskind)…

Для Германии “Парфюмер” — явление просто невозможное. К моменту его появления весь литературный мир уже привык к тому, что после Второй мировой войны немецкие писатели в основном занимаются бесконечным пережевыванием уроков истории и раскладыванием по полочкам “комплекса проигравших”. Германские властители дум — в их числе Гюнтер Грасс (Gunter Grass) и Генрих Белль (Heinrich Boll) — уложили целую нацию на кушетку психоаналитика. И тут на сером фоне долгих и нудных “что делать?” и “кто виноват?”, как чертик из коробочки, появляется изящная безделица о галантном XVIII веке, увлекательное триллерообразное чтиво, затейливая, в рюшечках и завитушках, обворожительная проза. Откуда? Какими судьбами?! А подать сюда Ляпкина-Тяпкина…, то есть этого Патрика Зюскинда! Кто такой, откуда взялся?

Да ниоткуда! Музыкант по образованию, работавший почему-то тренером по настольному теннису, написал несколько пьес и сценариев для телевидения… и тут вдруг роман! Первый и, кстати говоря, единственный. Более того, Зюскинд имел наглость не воспользоваться бешеным успехом романа — в “публичные люди” не переквалифицировался, по телевидению не выступает, в окололитературных тусовках не участвует, интервью принципиально не дает. Появился ниоткуда и исчез в никуда. Растворился в воздухе, оставив после себя только головокружительный аромат “Парфюмера” (кстати, вообще-то название романа Das Parfum переводится как “Аромат”), — аромат, к которому мы до сих пор не знаем, как относиться, прекрасен он или омерзителен? Или и то, и другое сразу?

Подзаголовок “Парфюмера” — “История одного убийцы” — очень хочется расширить, в духе романов того самого XVIII века: “История одного убийцы, при крещении нареченном Жан-Батист Гренуй, который, не обладая от рождения собственным запахом, имел обостренную чувствительность к запахам посторонним, о его обучении искусству парфюмера и о том, как совершил он убийства двадцати пяти девушек с тем, чтобы забрать себе их запах, а также о его ужасной гибели”. Вот так — на одном выдохе — мы исчерпали сюжет романа. Это действительно всё, что происходит в “Парфюмере”. Ну… почти всё.

Почти — это “летучее царство запахов”, в котором живет главный герой, и в которое автор постепенно заманивает читателя; читатель послушно идет на запах, слепнет и глохнет — только бы не потерять драгоценную физическую способность, которой щедро делится с нами прекрасное чудовище по имени Жан-Батист Гренуй. Переехав в эфемерный мир ароматов, мы уже согласны признать, что и любовь к ближнему нашему возможна только благодаря запаху, который от этого ближнего исходит. Просто есть люди, которые обладают более приятным запахом, чем другие — и потому внушают любовь.

А ведь это авторская ловушка. Запах у Зюскинда — не причина любви, это сама любовь. Не случайно несколько раз подчеркивается, что Гренуй с детства был лишен любви – точно так же, как был он лишен собственного запаха. Гренуй — пустое место, точка абсолютного вакуума, “черная дыра”, втягивающая под свою непроницаемую поверхность любые объекты. Финальные сцены, в которых наш герой внушает всем окружающим, даже отцу убитой им девушки, безграничную любовь, — это черная дыра любви в действии. Смерть Гренуя — ее коллапс, самоуничтожение.

Есть другая точка зрения, согласно которой аромат — это метафора искусства. Судьба Гренуя – судьба непонятого художника, демиурга, творящего и разрушающего целые миры в своем воображении. Искусство, как известно, сродни дьявольским козням: в начале романа появляется кормилица, утверждающая, что младенец Жан-Батист одержим дьяволом, и хромота Гренуя приобретает дополнительный смысл… Бог и дьявол в одном лице, Гренуй идет на смерть как на Голгофу и дарит людям абсолютное счастье приобщения к божественному. “Примите, ешьте: сие есть Тело Мое…”

Точек зрения много — метафора Зюскинда оказалась универсальной, размером со Вселенную. В вашей власти интерпретировать роман как угодно – если увидеть в нём не просто “книгу про маньяка”…

А теперь у нас еще есть возможность оценить, как интерпретировал “Парфюмера” небанальный немец Том Тыквер (Tom Tykwer) – помните “Беги, Лола, беги”? – которого угораздило занять режиссерское кресло на съемках фильма по роману. Главную роль исполнил малоизвестный английский актер Бен Уишоу (Ben Whishaw), а Дастин Хоффман (Dustin Hoffman) сыграл учителя Гренуя, парижского парфюмера Бальдини. Чем не повод перечитать “Парфюмера”: он достоин того, чтобы его перечитывать.

Светлана Евсюкова

Скачать “Парфюмер” можно здесь

Скачать “Парфюмер” в оригинале можно здесь