“Культурная” революция 80-х: байкеры, панки, металлисты и хиппи

Существует мнение, что вплоть до второй половины 80-х в Советском Союзе никаких альтернативных движений не существовало вовсе. Отчасти это так, но только отчасти. Потому что любое альтернативное движение и всё, что попадает под определение субкультуры, изначально подразумевает протест, а уж в СССР протестовать было против чего всегда.

Первыми ласточками были еще стиляги 60–70-х, но эти по-клоунски одетые молодые люди не шли ни в какое сравнение с воинственными байкерами, эпатажными панками и разнузданными хиппи 80-х. Массовость все эти движения начали приобретать в эпоху перестройки, но культовыми стали еще в начале 80-х, когда информация о западной культуре, откуда они и пошли, начала потихоньку просачиваться сквозь пресловутый “железный занавес”.

Большинство из андеграундных движений были изначально связаны с определенными направлениями в музыке, но одной музыкой они отнюдь не ограничивались. В основном это был рок с его различными ответвлениями, который как нельзя лучше иллюстрировал идею протеста и революции. Именно 80-е остались в памяти как времена взрыва субкультур в СССР, именно их вспоминают со светлой ностальгией и именно им до сих пор подражают. Почему? Ведь все эти движения существовали и потом, в 90-е, появлялись и продолжают появляться новые, но такого резонанса уже нет.

Секрет прост – всё дело в недозволенности. Если на западе понятие панки или металлисты сводилось к людям, которые любят слушать определенную музыку, то в Союзе это была целая идеология, ведь музыка-то была запретной. А запретный плод, как известно, сладок, к тому же любой запрет вызывает стойкий внутренний протест и желание отвоевать отобранную свободу. Вот и отвоевывали: сначала подпольно, потом уже открыто демонстрируя свою позицию. Кроме того, искусство того времени считается наиболее искренним, что было возведено в ранг культа. Ведь тогдашние рокеры не думали ни о своей раскрутке, ни о форматах или спонсорах, в отличие от сегодняшних роко-поповых исполнителей, целиком и полностью подвластных своим продюсерам и пиарщикам.

Хорошо это или плохо, но тогда даже понятия такого не было, а подпольные музыканты думали в основном о том, как бы поточнее вложить свои антисоциальные идеи в тексты песен. В то время даже существовало своеобразное противопоставление искренности профессионализму: слаженная игра считалась предательством и подражанием эстрадным ВИА, тогда как полупьяное, надрывное, зато “от души” пение под гитару считалось куда круче.

Тяжелый рок – атас!

Начало и середину 80-х можно считать самым настоящим всплеском молодых рок-музыкантов против советского “идеологического идиотизма”, именно в это время появляются первые панки, металлисты и зарождается так называемый русский рок. Рокеры, конечно, были и немного раньше, только теперь, в отличие от 70-х, когда пиком популярности считалось подпольное тиражирование лент и квартирники, то есть подпольные концерты на квартирах, этого было мало – рок-музыканты хотели быть услышанными на стадионах и концертных площадках. Всё это действительно осуществится, но это будет позже, в эпоху перестройки конца 80-х. А пока – попытки поймать вожделенных Sex Pistols по “Голосу Америки” и покупка зарубежных кассет у фарцовщиков.

Кстати, еще одним источником запрещенной музыки были, как ни странно, дипломаты, туристы и… матросы, которым достаточно было заказать нужную музыку. Провезти эти сокровища было не очень сложно, так как на таможне смотрели только на оформление обложки. Позже стали ездить на толкучку по обмену пластинками, а в основном переписывали пластинки с (и на) бобинного магнитофона и менялись друг с другом, так как большинство людей, интересующихся роком, были так или иначе знакомы.

Своими непременными атрибутами в виде тяжелых косух с многочисленными железными заклепками, длинных волос и ирокезов русские панки и металлисты тоже обзавелись не сразу – изначально основное внимание уделялось написанию социальных текстов и развитию “революционных” идей. А когда дело дошло и до внешнего вида, то, как утверждают ветераны, произошла подмена, то есть тексты стали проще и никакой особой идеи за собой не несли. Кстати, знаменитую фашистскую свастику, как утверждал один из первых самиздатовских журналов о рок-музыке “Урлайт”, носили просто для эпатажа, без всякого подтекста, и уж тем более фашистского.

Тремя основными ареалами развития панк-движения в СССР были Ленинград, Сибирь и Москва. Причем для ленинградских панков это не было выражением политического протеста: их раздражало одно – мы любили эту музыку, а у нас ее запрещали. Не было никаких особенных идей. Сибирский же панк, наоборот, был наиболее политизированным и направленным против системы. Сибирь произвела на свет немало панк-групп, среди которых и омский “Посев”, и знаменитая “Гражданская Оборона” со своими нецензурными текстами, и тюменский “Кооператив Ништяк”, и “Инструкция по выживанию”, созданная тюменским поэтом.

В Москве же панков “давили” больше всего, поэтому остается гадать, как местное рок-подполье не только выжило, но и дождалось заветного конца 80-х. Например, группа “ДК”, одно упоминание которой приравнивалось к криминалу, умудрилась только за 1983 год выпустить 12 альбомов. А “Автоматические удовлетворители”, которые по праву считаются первой панковой в чистом смысле слова группой, если и давали концерты, то в подмосковном Зеленограде.

С началом перестройки ситуация коренным образом переменилась, и из подпольных героев панки и рокеры превратились в полубогов, заставляющих реветь огромные толпы на стадионах; а не переписать у друзей кассеты с записями “Алисы”, “ДДТ” или Цоя вообще считалось дурным тоном.

Впрочем, если верить первым русским рокерам, то дальнейшая судьба течений была недолговечной, а само понятие металлистов и панков изжило себя еще в начале 90-х. В 80-е этих людей объединяла борьба против системы, а когда всё стало легальным, то борьба потеряла всякий смысл. “В настоящее время металлистов нет, – утверждают они, – есть просто люди, слушающие тяжелую музыку”.

На байках по советским просторам

Байкеры в СССР и “исконные” байкеры – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Байкеры как явление ведут свое начало из США и представляют собой отверженных, не нашедших себя в обществе после Второй мировой войны ветеранов, которые во второй половине 40-х стали объединяться в клубы и заниматься грабежами. До советских же просторов байкерская культура дошла только в 80-х и имела под собой совершенно другую почву.

Отечественные байкеры – наследники всё тех же рокеров. Впрочем, милиция пресса и все, кому приходилось иметь дело с новыми неформалами, во всю эту историю не вникали и продолжали называть всех подряд “возмутителей порядка” рокерами. А так как противопоставление “наши” и ”не наши” в советском обществе присутствовало всегда, то байкеров, как и все неформальные течения, включая металлистов и панков, назвали фашистами и долго пугали общество образом рокера как примером “скатывания по наклонной”.

Визитной карточкой байкеров сразу стало отсутствие на мотоциклах глушителей, опять же косухи, хулиганские выходки и разборки между группировками. Но власти теперь предпочитали не вмешиваться: ведь радикальные методы в годы перестройки запросто могли стоить чиновникам служебного кресла. Делить рокерам с обществом было по сути нечего, поэтому и в какие-либо конфликты с ним они вступать больше не собирались и представляли собой, в отличие от американских предшественников, праздно катающихся мотоциклистов-любителей. Единственное, что они делили, это хэви-метал – на зарубежный и красный, причем на полном серьезе и со спорами. Что, впрочем, не мешало им помнить “принцип социалистического планирования семьи” и понимать, что мотоциклы – это всего лишь хобби, и есть еще необходимость работать, заводить семью и наслаждаться прочими радостями и печалями жизни. То есть были они довольно общественно полезными ребятами.

Что же касается главного атрибута движения – железного коня, то это были, в основном, либо немецкие трофейные, купленные еще перед войной мотоциклы, либо кое-как передвигающиеся отечественные “Днепр” и ”Урал”. Было еще 50 000 “Харлеев”, поставленных для нужд фронта во время войны, находившихся под строгим учетом и для байкеров недоступных по определению. Позже, в начале 90-х, дефицит мотоциклов породил легендарное явление: сотни молодых людей разъезжали по глухим деревням и скупали старые мотоциклы из деревенских сараев, чтобы соорудить из них что-то, способное передвигаться. Ну, а еще позже байкерское движение постепенно превратилось в сообщества людей, которые предпочитают проводить свой досуг определенным, и причем не самым дешевым, образом – так что отбросами общества их уж никак не назовешь!

Мир во всём мире

Самым мирным и, возможно поэтому, наиболее долго живущим альтернативным движением в СССР были, конечно же, “дети цветов” хиппи. Днем рождения хиппи в союзе считается еще 1 июня 1972 года, когда состоялась их первая тусовка в Москве на Пушкинской площади. Хиппи в СССР были похожи на своих западных предшественников: мир, гармония, единение в природой, длинные волосы, свободная любовь…

В своем советском варианте хиппи полностью утратили всякую политическую мотивацию: никакой общественной жизни, никаких конфликтов с властями, никакой политики. Тоже начавшись с музыки, движение хиппи дало толчок развитию русского рока таким, каким мы знаем его сейчас, вместо психоделического рока, который слушали западные хиппи. Многое в свое время связывало с культурой хиппи легендарного Бориса Гребенщикова, который в 80-е написал песню “Растаман с окраины”, и Гарика Сукачева, который собирается снимать фильм о “советских” хиппи.

В самом начале культура хиппи к нам пришла через африканских студентов, которые толпами приезжали получать советское образование. В отличие от остальных советских неформальных движений, хиппи удалось создать свой собственный мир: уникальное изобретение советских хиппи – это так называемая система, то есть сеть квартир практически во всех городах страны. В таких “флетах” любой хиппи мог найти крышу над головой и пропитание на несколько дней. Хиппи поддерживали связь с людьми самых разных кругов, постоянно обмениваясь информацией с интеллигенцией, творческой богемой и даже религиозными организациями. Поэтому к середине 80-х “система” стала неоднородным движением, объединявшим людей, которые, строго говоря, уже не всегда попадали под категорию хиппи.

С распадом Советского Союза движение хиппи, как и большая часть контркультурных явлений страны, как-то растворились в толпе, выполнив свою задачу мирного противопоставления своей системы системе советской. Впрочем, правильнее будет сказать, что исчезла система, а разрозненные островки людей, которые проповедуют идеи хиппизма, остались.

Точно так же, как существуют люди, которые считают себя рокерами, панками и металлистами: люди есть, а романтика “революции” осталась в 80-х. Возможно, поэтому полтора года назад на “оранжевом” Майдане было так тесно, что не чувствовался холод. А люди приезжали поддержать, а то и просто поглазеть на оранжевую революцию не только со всей Украины, но и России, Беларуси и прочих экс-советских республик. Всё та же ностальгия?

Мария Аксенова

Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!