Прошлое из ведра
Амели записывала “Тур де Франс” на видео. Не потому, что не успевала посмотреть, а потому, что хотела прожить момент уходящего времени, не дать ему уйти бесследно. Герой Филиппа Делерма (Philippe Delerm) точь-в-точь такой же. Только смотрит он велогонку в прямом эфире. Каждый год.
Жан-Пьер Жене, снявший “Амели”, и Филипп Делерм – современники и французы, а еще –импрессионисты в душе. Любители мгновения. “Первый глоток...” – калейдоскоп этюдов, мгновенных воспоминаний-фотоснимков – о детстве, о семье, о приметах повседневности, прочих мелких радостях жизни, сообщающих ей великий смысл.
Читать Делерма можно (и нужно) в энциклопедическом порядке: этюд об артишоке, о походе в кино, об утренней газете, торжественно умещаемой между чашкой кофе и тарелкой с гренками, о текущей чернильной ручке, милой за несмываемость пятен с пальцев – пятен, напоминающих о поре детства, когда можно было в любую погоду обедать в саду под сенью вековых деревьев, лущить до завтрака горошек на кухне и слушать, как стучит динамо-машина о колесо мчащего тебя сквозь ночные поля велосипеда. Точнее, велика – если уж совсем по-делермовски.
Пруст искал ушедшее время. Делерм наследует ему. Он находит прошлое в помойном ведре, где причудливо смешались яичные скорлупки и яблочные огрызки, коробочки из-под йогурта и кофейная гуща. Даже слово “грязь” в этой эстетически совершенной прозе неприменимо к мусору. Мусор – свидетель случившегося с нами. Он знает наши тайны и вышепчет их, стоит только кому-нибудь прислушаться повнимательнее.
Магия перевоплощения в вещи – кровь и плоть книги. А еще он находит Агату Кристи: в ее детективах – старый английский уют, неспешность закрученных усиков Пуаро и запах сиреневых духов миссис Эткинс. Потому что Делерм – космополит, и во времена тотального бездомья дом позволительно искать везде.
Изжить хронический стресс современной цивилизации не так-то просто. Теплым круассаном его не заешь, не спрячешься от него в новый свитер цвета осени. И тут у Делерма прорывается трагический мотив, без которого ничего не жаль и мелкие радости не заметны.
Миру, затянутому в корсет диет, не хватает поэзии обжорства. И ты, заседающий вечером в Лионском бистро, – сенатор Третьей республики. Купи себе лукум – детское лакомство, ты, взрослый и респектабельный, изменивший ребяческий наклон головы (когда молча просил о чем-то), на наклон к мобильнику. И не бойся, что сахарная пудра сыплется на дорогое пальто. Обмануть привычку бытовой безрадостности – шлепать по лужам в веревочных тапочках, зная, что их потом придется выкинуть. Но обмануть не до конца: когда придет бродячий агитатор, несущий истину, не пустить его на порог. Ведь истина – слишком большая радость. А мы можем переварить лишь мелкие.
В мире порванных связей общение дается ценой похода к парикмахеру или дантисту. Когда за разговор о погоде платишь волосами или зубом. Грустное язычество.
Возвращаться в детство – не ребячество. Та вселенная легко отпустит тебя, и райская птица вспорхнет со дна тарелки, из которой ты ел кашу. Делерм растравит душу – и пойдешь записывать новости. Потому что “Тур де Франс” промчался в чужом телевизоре.
По материалам “Книжного обозрения” (Маргарита Турбина)
Скачать “Первый глоток пива…” можно здесь.
Подписывайся на наш Facebook и будь в курсе всех самых интересных и актуальных новостей!
Комментарии