Страницы с десятой кажется, что обилие кулинарных рецептов в книге Джона Ланчестера (John Lanchester) “Рецепт наслаждения” – затянувшаяся шутка. Ничуть – это и форма, и содержание романа. Правда, читатель до последних страниц остается в неведении, что в итоге сварится – путевые заметки, семейная драма, автобиографический роман, детектив или просто постмодернистский литературный эксперимент. До самых последних листочков (так и хочется сказать – салата) кажется, что тебя пичкают пикантными закусками из жизни замечательных людей (рассказ о художнике Бартоломью, его брате, их семье, детстве, взрослении) исключительно для того, чтобы влить изрядную порцию всевозможных идей, которыми забита голова автора-повара. Только сладковатый соус детективной концовки придает книге-блюду завершенность и поддерживает интерес к бесконечным шинкованиям, обжариваниям и тушениям.
Не верьте обложке, на которой изображены два вульгарных типажа, нагишом поедающие сосиски, это ловушка! В “Рецепте наслаждения” нет никакой порнографии, никакой пошлости и никакой легкости – книга сложная и вкусная. К ней можно возвращаться, чтобы посмаковать понравившийся образ или идею.
Сюжет с трудом пробивается сквозь кулинарные рассуждения. Главный герой, он же убийца, Тарквиний Уино (по-видимому, родители провидели его судьбу, поэтому и назвали сына именем героя-злодея шекспировской поэмы “Лукреция”) путешествует по Франции, ест, размышляет и вспоминает свою семью. Его воспоминания имеют историческую ценность, так как он является единственным братом знаменитого художника Бартоломью Уино. Свою гладко выбритую голову Тарквиний периодически облекает в новый парик, меняя облик. В одном из отелей ему повстречалась пара молодоженов. Герой начинает за ними слежку, а потом заманивает в свой загородный домик в Провансе…
Преступление будет совершено, и не одно, но наказания не последует. Эта книга – не справедливый, наивный и моралистический детективный роман, это психология и философия убийства. “Каждый цивилизованный поступок – поступок варварский”, “Характерный жест ХХ в. – жест одного человека, убивающего другого”, “Гитлер – неудавшийся художник, а Кандинский – неудавшийся Сталин”... Это анатомия убийства, как у Патрика Зюскинда (Patrick Suskind) в “Парфюмере”, как у Альфредо Конде (Alfredo Conde) в “Человеке-волке”.
Чтение прозы Ланчестера сродни гедонистическому, эпикурейскому времяпрепровождению. Если таковое вам по вкусу, радуйтесь – вы нашли своего автора!
Ксения Владимирова