David Guetta – истинный бог хаус-музыки – выступил в Киеве

Исполнителя не было на предфестивальной пресс-конференции, и никаких комментариев после события он также не распространял в прессе. Он просто качественно отыграл свою программу и уехал дальше, заниматься музыкой. Его концерт был ярким и впечатляющим. Публика осталась довольна, а критики, естественно, нашли огромное количество оплошностей и некачественных звучков. Также можно раскритиковать поведение исполнителя, который не бегал по сцене и не заводил посетителей, как тот же Макси Джазз (Maxi Jazz) из Faithless.

Но, будучи позитивистом и оптимистом, стоит заявить, что концерт прошел на ура. Молодежь танцевала до упаду и отрывалась по полной. А случайных зрителей, пришедших просто так глянуть, что там приехало во Дворец Спорта, попросту не было.

Важно отметить, что если на первом и последнем дне фестиваля присутствовала публика практически всех возрастных категорий, если, конечно можно употребить такое выражение (имеется в виду от 14 и до 30), то именно на концерт Дэвида Гэтты пришло очень много лиц молодого поколения. Хотя они держались должным образом и выплясывали не менее профессионально и умело, чем уже более старшие и более опытные любители клубной музыки.

Что же до самого Дэвида Гэтты, то мало какой критик возьмется назвать его стиль, да и вообще отнести этого француза хоть к какому-то современному течению музыки. Дэвид Гетта – настоящий человек-легенда. Большинство слышали его мега-хит «The World Is Mine», но вряд ли смогут назвать имя его автора. Он громок и в то же время незаметен.

Биография Дэвида Гетты начинается 7 ноября 1967 года в Париже. Мальчик, как и все, учился в школе и, как и все, получал плохие оценки. У него не было "счастливого" детства, у него вообще не было детства. В 14 лет он уже крутил школьные дискотеки, символично беря с посетителей-одноклассников 10 франков за вход (около 15 гривен). Спустя три года он уже играл в одном из многочисленных парижских гей-клубов "Broad" и этого не стеснялся. Клуб находился в столичном районе Лезолль. Это гей-район. Долгое время исполнитель довольствовался европейской сценой.

Когда в 1992 году легендарный Роберт Оуэнс (Robert Owens) навещал французских клабберов в рамках евро-тура звезд чикагской хаус-сцены, Дэвид одним из первых завел с ним дружбу. Результатом дружбы стал сингл "Up&Away", выпущенный Робертом и Дэвидом совместно. Но есть одно "но". На диске "Art Of France", где содержалась вышеназванная композиция, в числе соучастников, кроме Дэвида, присутствовали Dimitri From Paris и Duft Punk.

"Up&Away" прославилась, и для Дэвида начались трудовые будни. Работы стало много. Сначала Гэтта играет сеты на открытиях клубов "Rex" и "Queens". Затем открывает собственный Le Bain-Douche, приглашая поучаствовать Little Louie Vega, Дэвида Моралеса (David Morales), DJ Pierre и Роджера Санчеса (Roger Sanchez). Его вечеринки начинают посещать Кельвин Кляйн, Джон Гальяно и даже толстые олигархи. Он еще долгое время держался на уровне европейской сцены.

И только в 2001 году Дэвида Гэтта выпустил первый международный сингл "Just a Little More Love", записанный с американцем Крисом Уиллисом (Chris Willis), и на два года застолбил себе место в сетах диджеев по обе стороны Атлантики. Судя по названию самого популярного сета Гетты "Fuck Me I'm Famous", существующее положение вещей его вполне устраивало. Наконец в 2004-м дискотечный мастер дебютировал с полноформатным студийным альбомом "Just a Little More Love". Не прошло и года, как появился второй лонг-плей "Guettablaster" – видимо, понравилось.

По признаниям самого Гетты, ему вообще нравится всё, чем он занимается. И это заразительно действует на слушателя. Ему нравится придумывать сочные, энергичные мелодии. А зрителю же очень нравится энергично и ярко танцевать под его мега-хиты.

Его музыка – истинный шедевр постмодерного искусства. Настоящая эклектика из разных плагиатов, переделанных под собственное настроение. Пусть она и напоминает орнамент из давно и хорошо известных хитов, что же делать, ему нравится жонглировать чужими темами, ритмами и гармониями, одалживать вступления, сюжетные повороты, сталкивать отголоски разных эпох. В его мозаике сверкают осколки эпохи Beatles и Depeche Mode, Eurythmix и Pet Shop Boys и еще десятков полуизвестных героев танцевального движения.

Так случилось, и, возможно это единственное объяснение феномена Дэвида Гэтты, что однажды в истории дэнс-музыки наступил момент, когда стили перестали существовать обособленно. Подобно элементарным организмам, они начали сходиться воедино, оформляться в неразрывные и взаимонеобходимые элементы одной логической цепочки, формируя новые виды. Другие же стили начали активно размножаться делением. С тех пор прошло не более 20 лет, и сегодня сосчитать точное количество направлений, представленных на пластинке среднего диджея (представителя среднячкового клуба), кажется попросту невозможным.

И David Guetta воспользовался этим состоянием современной музыки для собственного удовольствия, при этом принося огромную радость своим фанатам.