Владимир Гржонко “The House”

Ключевое для поэтики Гржонко понятие – игра. Главный герой попадает в некий дом-лабиринт в Нью-Йорке, построенный загадочным миллионером. В доме нет окон, выход отыскать крайне проблематично, а живут там люди, занятые построением собственных реальностей: “…в каждом из нас сидит ребенок, только в отличие от детей мы знаем, что игра – это игра и, следовательно, в кого бы мы ни перевоплотились, по окончании игры нас ждет реальный мир. А вот представьте, что игра не заканчивается, что у вас есть возможность играть бесконечно долго. Всегда. Здесь эта возможность есть, вот мы и играем”. Пребывание в доме превращает главного героя и в жертву, и в палача. Лабиринты дома и лабиринты его сознания переплетаются, создав таким образом еще одну реальность.

Во всех книгах, выпущенных в серии “От заката до рассвета” издательства “Лимбус”, сугубо киношные приемы имплантированы в ткань художественного повествования: “[Голово]ломка” Гарроса–Евдокимова заварена на психопатическом американском боевике, “Красный бубен” Белоброва–Попова – на вампирском смертоубийстве. Более утонченный роман Владимира Гржонко использует прием расходящихся коридоров (фильмы Алена Рене (Alain Resnais)) и одновременно вызывает чувство иррационального страха, возникающего из-за обыденных вещей – словом, то, что определяет линию Хичкока–Поланского.

Удивительно, что, будучи русским эмигрантом, Владимир Гржонко совершенно освободился от русской литературной традиции. Единственное, что в “Доме” осталось славянского (и снова вспоминается Роман Поланский) – это неизбывная червоточинка и сологубовская недотыкомка.

При подготовке рецензии были использованы материалы: Книжная витрина , Издательство Лимбуспресс , Независимая газета .