В истории сериала четко выделяются два периода: первый из них завершился в 1989 году «Лицензией на убийство», второй стартовал спустя шесть лет, с «Золотого глаза». Причин для остановки производства было несколько, но решающей стала утрата дееспособности главными хранителями бондовских ценностей. Ричард Майбаум, написавший сценарии почти ко всем фильмам первого периода (а в число 20 входят только английские фильмы, выпущенные United Artists и, впоследствии, поглотившей ее Metro-Goldwyn-Meyer), умер в 1991 году в возрасте 81 года. Его ровесник Альберт Брокколи, продюсер, главный творец бондианы, примерно в то же время из-за проблем со здоровьем отошел от дел. К тому же актер Тимоти Долтон, поняв, что достойную конкуренцию Шону Коннери и Роджеру Муру ему составить не удастся, утратил интерес к роли суперагента.
Что до компании MGM/UA, то она всю первую половину 90-х вела отчаянную борьбу за выживание. Спасти ее могли только удачные суперпроекты. Тогдашний Бонд, Бонд первого периода, как это ни парадоксально, в качестве спасателя не рассматривался. Он не был рекордсменом проката. Он был относительно дорогостоящим, при этом - прибыльным, но чемпионами кассы в то время обычно становились фильмы, доходы от которых в десятки раз перекрывали расходы.
Нынче конъюнктура не та. Современная глобализация не терпит промежуточных состояний. Поэтому создателям бондианы приходится тратить на фильм 142 миллиона и бросать вызов Гарри Поттеру. К чести Барбары Брокколи и Майкла Уилсона, дочери и пасынка покойного Альберта, или, как его еще называли, Кабби, им удалось сохранить фирменный стиль. Но копировать мало, надо его еще и развивать. В этом контексте «Умри, но не сейчас» не является выходом на принципиально иной качественный уровень, однако и говорить о том, что дело ограничилось использованием старого багажа в новых декорациях, не приходится.
До упомянутого перерыва 15 фильмов было поставлено четырьмя режиссерами (единственный фильм, в котором главная роль досталась Джорджу Лэзенби, снял Питер Хант). После - каждый раз постановку осуществлял новый режиссер, причем с достаточно крепкой внебондовской репутацией. Наверное, в этом нет ничего страшного, поскольку, чтобы разрушить какими-то малоудачными находками бондовский стиль, новичку пришлось бы преодолеть продюсерский диктат, во-первых, и, во-вторых, профессионализм окружения (некто Джерри Гэвиган, к примеру, в качестве ассистента режиссера выступает аж с 1981 года; Джон Глен, снявший пять лент в 80-е, прежде трудился монтажером и режиссером второй группы). К тому же схема работы над бондианой давно откатана, и каждый фильм - своего рода учебное пособие.
Послужной список новозеландца Ли Тамахори включает в себя стилистически выверенную «Скалу Малхолланд», шаблонный криминальный триллер «И пришел паук», а также одну из серий «Клана Сопрано» - последнее обстоятельство наталкивает на мысль, что выполненная в духе «Шири» сцена с психотерапевтом имеет отношение к прошлому постановщика.
Несмотря на присутствие в каст-листе нескольких громких имен - в эпизодах засветились Майкл Мэдсен, Джон Клиз и Мадонна - большинство характерных ролей исполнено малоизвестными актерами, что, впрочем, на качестве продукта не сказалось никоим образом. Незаурядные актерские способности в фильмах о Бонде требуются только от исполнителя роли Бонда, по этой причине не совсем корректным было представление Халле Берри как лауреата «Оскара». И ни с какой политкорректностью ее участие в картине увязывать не надо - просто она очень красивая женщина, а это - главное условие для подружки Бонда (блистательный Кабби, вообще, как-то сказал, что эта роль - для неумеющих играть красоток). Вот, скажем, Джуди Денч - тоже обладательница «Оскара», но ее «М» - просто «М», без какой бы то ни было жизненной драмы и чудес лицедейства. Очевидно, пиетет к неприродным регалиям Берри выразился в измененном в ее пользу балансе сил: такая «девушка Бонда», которая сама кого хочешь уделает, вполне могла бы стать главной героиней не самого слабого боевика. Есть такое частное впечатление, что агент 007 слишком уж часто стал увлекаться бой-бабами - но тут, как говорится, дело вкуса.
Есть также смутное подозрение, что при описанной выше конъюнктуре доля американского участия в бондиане уже не уменьшится. Видимо, окончательно списан в запас славный агент ЦРУ Феликс Лейтер, по той лишь причине, что в его фамилии Иэн Флеминг разместил намек на свое отношение к Америке (вот Дэмиен Фалько - другое дело, звучно и безобидно). Приметы нового мирового порядка просматриваются везде: если бондовские гэджеты по обыкновению представляют из себя чудеса инженерной мысли, то новые «Мишки унд Гришки» оснащены не хуже. А присутствие в фильме ледяной копии Сиднейской Оперы, здания, символизирующего начало нового тысячелетия, - не что иное, как штамп, свидетельствующий о дате изготовления.
И еще одно частное впечатление: единственным серьезным проколом нового фильма является титульная песня. Почти все предыдущие бондовские темы приобретали статус «вечнозеленых» хитов - и сейчас публика с удовольствием слушает Риту Кулидж, Шину Истон и Шерил Кроу; перспективы же песни Мадонны, в которой нет ничего ни шпионского, ни романтического, весьма сомнительны. Впрочем, спасает положение эффектный видеоряд, с легкостью побивающий потуги эмтивишных клипмейкеров.
По случаю юбилея фильм буквально напичкан цитатами из творческого наследия Иэна Флеминга. Сцена со скрытой камерой в отеле отсылает к одному из лучших романов «Из России с любовью», оттуда же импортирована корейская Роза Клебб. Красотка-враг - ожившая Фиона из «Шаровой молнии», выходящая из воды Джинкс - осовремененная Хани из «Доктора Ноу». Фехтовальная дуэль заставляет вспомнить игру в гольф в «Голдфингере»...
Стоп, стоп, цитаты цитатами, а в чем же все-таки выразился пресловутый анализ? Создатели бондианы предприняли попытку совместить лихой экшн с критическим взглядом на своего героя, для чего им самим понадобилось пуститься в типично бондовскую авантюру. Поначалу это кажется очень подозрительным: вроде бы все должно работать на поддержание марки, а вместо этого суперагента помещают в экстремальную среду, несовместимую с привычным для него и для зрителей шиком. Бонда избили, Бонд стонет от боли, Бонд грязен, лохмат и унижен - согласитесь, смелая декларация. Параллели здесь вполне читаемые: агент 007 одно время испытывал серьезные проблемы, как то - шестилетний перерыв, предшествовавший ему творческий застой, затасканность образа, свой кусок от которого отхватили Джек Райан, Итан Хант, Джейсон Борн, Остин Пауэрс, дети-шпионы и многочисленные дешевые подделки. Наконец, тяжелое потрясение постигло весь развитой западный мир, о плотности связи которого с образом Бонда будет сказано позже.
Помимо всего прочего, зрителю открывается тайна разбитой алкоголем печенки - подобную здравоохранительную выволочку агенту 007 прежде устраивали разве что в невошедшей в официальную двадцатку американской серии «Никогда не говори «никогда». Отстраненный от службы, обросший, босой, в больничной пижаме, он входит в дорогое заведение... нисколько не сомневаясь в том, что он - настоящий Джеймс Бонд. И пусть англичане-американцы махнули на него рукой, обозвали его «отработанным материалом» - в нужный момент рядом обязательно возникнет узнавший его китаец. Проблемы, которые любому другому индивидууму обеспечили бы десятилетия переживаний, для него - того же рода, что и возраст. Джеймс Бонд, как известно, не стареет, не страдает хроническими недугами и не обзаводится потомством. Сам процесс возвращения лоска, если не брать в расчет подработку на Philishave, не стоил и секунды экранного времени.
Что характерно, имелись несогласные с таким поворотом - остались еще где-то люди, воспринимающие похождения агента 007 за чистую монету, пытающиеся представить его в прокрустовом ложе достоверности. Однако, и это тоже характерно, немало оказалось и тех, кто, напротив, истолковывает бондовский стиль слишком буквально и любое отклонение от стандарта расценивает как ересь. Между тем, фильм о Бонде, со всеми ударными сценами и забавными эпизодами, не должен быть ни боевиком, ни комедией. Выражаясь образно, shaken not stirred. В данном случае отход от негласных традиций можно списать на эксперимент с рецептами. Может же, например, мистер Бонд позволить себе вместо «Смирнофф» хряпнуть «Финляндии». Кстати, не спешите обрушиваться на него за неприкрытое увлечение product placement - эту рекламную технологию мистер Бонд отрабатывал на протяжении всей своей киношной истории, впрочем, и книжной тоже.
Итак, новый фильм не стал очередным штампованным бюстом героя. А история с непрезентабельным имиджем получила свое логическое завершение. На первый взгляд может показаться, что связи между этими эпизодами нет. Однако, развивая иронию, авторы фильма демонстрируют совсем уж невозможное: убитую Манипенни и - о, боже! - Манипении, отдающуяся Бонду. И тут становится ясно, что он подобным манером бравирует, он дает зрителям фору, такую же, какую ему на протяжении сорока сезонов дают всемогущие злодеи.
Бонд умрет, но не сейчас. Он сам признает: ему сложно, но он выживает. Он может уйти в отпуск на шесть лет, на десять, на двадцать. А востребованность свою утратит лишь вместе с обществом развитого капиталистического снобизма, неотъемлемым символом которого он стал.
Коментарі