Евгений Гришковец “Как я съел собаку”

Тому, что делает Евгений Гришковец, трудно найти односложное и при этом достаточно точное определение... Начал он с того, что стал читать “Как я съел собаку” со сцен небольших камерных залов – соответственно, это произведение назвали монопьесой. А как еще назвать, если на сцене один автор-актер читает свои произведения? Тем более что за это чтение Гришковец получил “Золотую маску”, самую престижную российскую театральную награду. Потом вышла книга, и стало понятно, что это не совсем драматургия. Может быть, проза?.. В конце концов, человек повествует о своем детстве, о школе, о том, как служил в армии. Но тогда почему же – со сцены? Кроме “Золотой маски”, Гришковец получил “Антибукер” – литературную премию, правда, в номинации “Драматургия”. А если вслушаться в то, как гармонично чередуются напевные и ритмичные фразы текста, обратить внимание на лирическую интонацию и глубокую образность, то приходит мысль: а не поэзия ли это? Ну, скажем, стихотворения в прозе...

Нет, ни то, ни другое, ни третье название не подходит к тому, что делает Евгений Гришковец. Это тем более удивительно, что создает он нечто очень естественное и органичное. Ну, что делает парень, когда возвращается из армии? Конечно, рассказывает о том, как служил. Он рассказывает это своим родственникам, друзьям, мальчишкам со двора, да первому встречному, который готов его слушать... И его слушают – и те, кому еще только предстоит служба, и те, кто уже отслужил, но не так, как рассказчик, по-другому, ну, например, не ел эту самую собаку. И тем, и другим интересно. И конечно, рассказчик всё время сбивается, перескакивает, вдруг вспоминает что-то из детства, из школьных лет.

Вот так и Гришковец. Отслужил, вернулся и рассказывает. А все слушают. И в Москве слушают, и в Германии, и еще Бог знает где... В чём его секрет? Он сам его охотно раскрывает: “Из истории нужно убрать признаки места и эпохи – номера автобусных маршрутов, популярную музыку или названия кондитерских изделий. Например, говоришь: пирожное «картошка» за 25 копеек; или томатный сок из трехлитровых банок; или кефир с зелеными крышечками – и сразу становится ясно, о каком времени и месте идет речь. Кому-то это что-то скажет, кому-то – нет. Надо оставить лишь те острые детали, которые не имеют признаков времени и места – снег, подъезд, окна школы, ветер, звезды, деревья”. Вот так всё просто. Но получается только у Евгения Гришковца...

“Как я съел собаку” – это произведение не о школе и не об армии, и уж, конечно, не о том, как мальчик из интеллигентной семьи докатился до того, что вместе с сослуживцем-корейцем съел собаку... Нетрудно заметить простую, но весьма глубокую игру слов – поедание собаки тут имеет и прямой, и аллегорический смысл. Это произведение о том, как человек взрослеет, о том, как, хочет он того или нет, набирается опыта, о том, как теряет наивность и невинность. А это трогает всех, вне зависимости от времени и места.

По материалам: Книжное обозрение (Андрей Щербак-Жуков).