Но если «Восемь с половиной» — это исследование мучительного процесса рождения фильма, то у Фосси основой становится процесс рождения шоу. Его пытается сочинить и поставить бродвейский хореограф Джо Гидеон (своего рода вариация Гвидо Ансельми из «8 1/2») — alter ego самого Фосси, что подчеркивает приглашение на главную роль актера Роя Шайдера, внешне очень похожего на американского постановщика.
В третий раз перед Фосси встает дилемма, требующая разрешить противоречие между реалистичной природой кино и условностью мюзикла как жанра. Он считал, что все условности классического мюзикла изначально противоречат естеству кино, и потому предпочел убрать все танцевальные номера с улицы, как это было принято делать в мюзиклах до него. Как и в случае с «Кабаре» (1972), где Фосси не позволил хореографии покинуть пределы сцены, здесь воплощение самых смелых танцевальных фантазий происходит во сне и продолжается уже в бессознательном состоянии – на грани между жизнью и смертью.
Процесс творческих исканий не останавливает даже операция на сердце, также превращающаяся в сценическое представление. Фосси вместе с Гидеоном считает сердце главным источником творческой энергии творца. Чтобы сделать эту мысль зримой, он одевает танцоров в полупрозрачные костюмы-скафандры, сквозь которые просвечивает их «кровеносная система». Меж тем затухающее сознание хореографа накрывает пелена воспоминаний, и он вновь и вновь встречается с женщинами, которых любил когда-то. Даже смерть является здесь в виде прекрасной девушки в белом и (опять!) превращается в шикарный танцевальный номер.
Фильм был расценен многими как завещание, поскольку Фосси фактически предсказал в нем свое будущее, скончавшись через 7,5 лет (23.9.1987) от второго инфаркта — точно так же, как главный герой, причем во время постановки обновленной «Милой Чарити». Фосси посвятил «Весь этот джаз» шоу-бизнесу, так как был одним из тех, кто мог искренне и в полной мере разделить горькую иронию ритуальной фразы Гидеона, произносимой каждое утро после выкуренной сигареты и принятых транквилизаторов: «Шоу начинается, господа!».
Трудный процесс рождения искусства — спектакля «Прощай, моя жизнь» — проистекает в ситуации, когда возможная смерть Гидеона оказывается в неменьшей степени выгодна продюсерам, поскольку при таком раскладе позволяет получить желанную страховку. А если прибавить сюда еще и страхи героя перед возможной неудачей, нападками критики, равнодушием публики, всегда возбуждавших и самого Фосси… Однако непрекращающийся ни на минуту творческий процесс оказывается для обоих не просто желанным, но единственным способом существования в этом мире.
Эта новаторская и в то же время исповедальная картина была отмечена «Золотой пальмовой ветвью» МКФ в Канне-80 (поровну с «Тенью воина» Куросавы) и четырьмя «Оскарами» – за работу художника, костюмы, музыкальную адаптацию, монтаж.
Коментарі