Парень из преисподней
Когда новый король Гондора царственным жестом наконец отпустит ваше обмякшее тело из зрительского кресла и государство Средиземье тихо вернет вас обратно государству Российская Федерация – станет немного обидно.
Во-первых, обидно станет за Питера Джексона. Чем этот пузатый, симпатичный и совсем еще нестарый бородач будет заниматься теперь – совершенно непонятно. Ибо снять штурм Минас Тирита, самый впечатляющий штурм в истории кино, можно лишь раз в жизни. Да-да, он круче штурма Зиона, если вас ЭТО интересует. Без сомнения.
Во-вторых, станет по-детски обидно, что ничего этого никогда не было. Что всадники Рохана тысячью глоток орали «Смерть!», орали так, как никто никогда не орал. А потом железной лавиной втаптывали орду гнилозубой нечисти в пожухлую траву, убивая и умирая за в общем-то чужое им Белое Древо Гондора. Умирали и втаптывали так, как никто и никогда не умирал и не втаптывал.
А потом, закончив дубль, вставали и шли пить кофе в свои съемочные вагончики. Так нечестно.
Джексон вышел на зрителя с открытым забралом. Подобно орочьей осадной башне под стенами Белой Крепости, его 200-минутный эпос штурмует твердыню зрительской иронии. Огненным дождем гигантских катапульт он дробит глумливые хохотки. Самых стойких добивает бивнями боевых слонов, рвет на части когтями черных драконов и глушит боевым орлиным клекотом. Лучше сдаться Джексону сразу, признать за Арагорном право на дурацкий вопль «За Фродо!» и честно переживать, что редуты сминаются, добрых лучников катастрофически не хватает, а подмоги, покусай ее назгул, все еще нет. Подмога придет. Сломанный меч будет откован, мертвые встанут за живых, а живые будут сражаться, будто уже умерли и ничего не страшно.
И ради этой самой минуты можно смириться с тем, что нежность объятий и влажный блеск глаз перешли у хоббитов всякие границы приличия. Можно, наконец, смириться даже с однообразно-встревоженной физиономией, которой упрямец Фродо так и не изменил, окончательно превратившись из натурального хоббита в безликую транспортную функцию. Выйти из точки А и бросить колечко в жерло B, будучи по пути обманутым коварным Г, изрядно покусанным страшной Ш, да спасенным отважным толстяком С. Потом терпеливо ждать эвакуации на базу посередь вздыбленного Ородруина.
Простить можно даже странную арифметику, которая наблюдается в «Возвращении короля» по отношению к юмору: один час — одна шутка. Итого шуток набралось целых три. Одна смешная. За нее отдаст жизнь целый боевой слон.
Пусть так, но за великодушный отказ от критического прищура зритель будет сполна вознагражден. Король вернется достойно.
И старуха Шелоб будет действительно кошмарна, а крик назгула – достаточно невыносим. И свет эльфийской звезды зажжется в недрах Мордора вовремя, и мертвый король выполнит древнюю клятву, спасая Белое Древо. Все у Джексона будет правильно.
Коментарі