Сразу уточним, проливают ли эти факты дополнительный свет на историю Гражданской войны и трагические события вокруг и внутри Ипатьевского дома. Не проливают ни капли. В отличие от господина Атанесяна, которого пришлось всем миром убеждать, что Сталин был хоть и демонической персоной, но младенцами фашистские амбразуры не затыкал, Олег Фомин сходу, безоговорочно и даже с видимым облегчением признался журналистам, что его штабс-капитан — фикция от начала до конца. В подтверждение своих слов он с готовностью отвечал на каверзные вопросы подкованных в истории представителей СМИ. Например, что за странную форму носит в его фильме внушительная группа монархически настроенных усачей с нагайками. "Это казаки-пластуны", — как-то неуверенно пристыдил прессу режиссер Фомин, тут же оговорившись, что все про пластунов он "подробнейше узнал из интернета". Дело ясное — провайдеру уже заплачено, а на консультантов скромного бюджета не хватило. Пластунов из интернета крыть оказалось нечем, и на этом военно-историческую дискуссию сочли законченной.
Безусловно, та немногочисленная партия наших граждан, которая готова до посинения обсуждать на узкоспециализированных форумах, каким узлом завязывать георгиевские ленточки, куда мотать портянку и с какой стороны залезать на лошадь, найдет в "Господах офицерах" кучу поводов, чтобы вывихнуть челюсть от гомерического хохота. Но историческая достоверность — совсем не та проблема, над которой билась режиссерская извилина под офицерской фуражкой штабс-капитана Фомина. Его смелая инициатива по спасению царя, которого, положа руку на сердце, белые (сторонники Учредительного собрания по большей части) не знали бы куда приткнуть точно так же, как и красные, оказалась не более, чем подходящей наживкой для, по его же определению, "хорошей мужской истории". А мужскую историю из спасения царя Фомин выудил, спору нет, аршинную.
Неправы будут те, кто лишит себя удовольствия от знакомства с "Господами офицерами", посчитав что всех, кто истово не перекрестился и не спел Глинку на финальной сцене, поведут из зала на расстрел с хоругвями. Ерунда. Главной движущей силой в этом фильме является не монархическое мракобесие, а замечательный военно-спортивный праздник, который полтора часа празднуют наперегонки "красные" и "белые" под командованием штабс-капитана и чекиста. Тут они угоняют друг у друга паровоз с криками "контра" и "полундра", там скачут на коне и подрывают елки динамитом, здесь стреляются из маузеров за барышню Азарову, которая недурна собой и в своих шелковых юбках и корсете гонит "Господ офицеров" из их дремучей тайги в кафе-шантан и далее прямо в вестерн. Точнее — истерн, как правильно определил жанр своих "Господ" режиссер Фомин.
"Господами офицерами" Фомин проиллюстрировал распространенную в определенных кругах и, похоже, разделяемую им самим точку зрения, что подтянутые жеребцы в военной форме, скрип портупеи, радостный запах пороха и милые русскому сердцу сапоги гармошкой — эта та единственная рафинированная форма существования мужчины, которую можно уверенно равнять с патриотизмом, честностью, его национальными, ментальными и даже детородными достоинствами. Не зря барышня Азарова должна стать финальным бонусом в вооруженном противостоянии, где отстаивают различные взгляды на будущее развитие страны. Не зря Фомин откровенно любуется белогвардейской статью, а большевики у него кто слаб на грудь, кто заикается, этот азиат, а у того больные зубы. Вообще, если уж доводить спартанскую линию до упора, без кафешантанной девушки "Господам офицерам" можно и нужно было обойтись, и не очень ясно, зачем вообще потребовался весь этот эфемерный анекдот с освобождением императора, придавший фильму нафталинный душок какой-то белогвардейской пикулевщины. С тем же энтузиазмом, с каким "наши благородия" с навешанными в нагрузку пластунами рванули освобождать августейшее семейство, они отправились бы в красный тыл вызволять у красных матросов компанию гимназисток или отбивать у большевиков цистерну с этанолом. Пожалуй, что такие мотивации для "хорошей мужской истории" оказались бы куда более национальными и убедительными, чем кислое "за веру, царя, отечество", траченое вековой молью.
Без малого полтора часа, отведенные Фоминым на энергичные марш-броски по тайге, казачье дзюдо и демонстрацию в деле разного коллекционного оружия, проносятся совершенно незаметно, уже одним этим доставляя большое удовольствие глазам, помимо прочих приятных неожиданностей. Например — Марата Башарова в кружевной рубашке и гусарских трениках, берущего прощальную парочку аккордов на гитаре перед расстрельным взводом ("все — сплошь полковники КГБ", как с гордостью уточнил звание своей массовки Олег Фомин, любящий историческую точность).
"Господа офицеры", оттиснутые по лекалу советского истерна, кому-то (много ли таких?) действительно напомнят "Шестого", "Неуловимых мстителей" или "Тачанки с Юга", но с перевернутым знаком с точки зрения идеологии, которую, в данном случае, можно смело замести под плинтус. Большого зрительского отклика на этот кавалерийский наскок из прошлого мы не ожидаем: массовый интерес к ограблениям поездов и вооруженным мачо на лошадях безнадежно иссяк как на Востоке, так и на Западе, а заявленные Фоминым национальные типы жутко устарели и не вступают с актуальным моментом, переживаемым нашей страной, ни в какой эмоциональный резонанс.
Отметим, однако, хорошую игру Анатолия Белого, сыгравшего совсем не карикатурного большевика намного более вдумчиво, чем это, наверное, предполагалось по сценарию. И Евгения Стычкина, чей бандит Красовский, который, видите ли, не вступил ни в какую партию, потому что "не в силах смотреть, как русский убивает русского", зато всем сердцем полюбил бильярд, патефон и чемодан с червонцами. Молодец. Его физиономия — единственно родная в фильме — как бы уже предвосхищает то умилительное выражение, с каким сейчас по субботним вечерам перетекает из стейк-хауса в стриптиз-бар российский менеджер среднего звена. Он-то вас и победит, господа-товарищи.
Коментарі