Ежи Сосновский “Ночной маршрут” (Linia nocna)

Если вы чувствуете, что время и пространство иногда сходит с ума, что коты умеют разговаривать и возрождаться, что можно повстречаться на улице с самим собой, что самое замечательное в сыре — дырки, только чтобы оценить их вкус, надо сначала подрасти, тогда Ежи Сосновский (Jerzy Sosnowski) — ваш писатель. Во всяком случае, в том, что касается его рассказов, я головой ручаюсь: они рассчитаны именно на такую чудную аудиторию. Здесь и всевозможная нечисть — король-лось, говорящие муравьеды, ­— и ангелы, и замысловатые путешествия во времени и пространстве.

Внутренний мир героев сборника “Ночной маршрут” хаотичен, он словно пребывает в броуновском движении. Это люди, которые не могут найти опору ни в семье, ни в работе, ни в вере, они не могут собрать воедино осколки своего “Я”. Струны души такого персонажа отзываются на всё, он раним и беззащитен, и единственный способ оградить себя от вторжения мира, который он находит, — ирония. Но это элегантная ирония человека, знающего меру, а не желчный сарказм или агрессия.

“Не нужно так всматриваться, там, под оболочкой, я вовсе не подлинный, там вообще нет никакого «Я», только неопределенное ощущение, что я не знаю, в чём смысл этой жизни, зато знаю одно: уж точно не в том, что делаешь ты, и что делаю я” (“Сила Каменного Деда”).

И окружающий мир подчас представляется герою иллюзией. Но это не позиция буддиста, который, констатируя иллюзорность мира, устремляется на путь, ведущий к Правде и Справедливости. Осознание иллюзорности мира приносит герою много страданий. “Ничего этого на самом деле нет. Жизнь — только иллюзия из стекла и света, и теперь я уже точно знаю, что всё это мне примерещилось, потому что из пасти кота тихим мурлыканьем вырывается шепот: жизнь — это иллюзия из стекла и света” (“Мадам Не Сегодня-Завтра”).

Пушистый черный кот с рыжим ухом становится воплощением смерти (“Маленькая пушистая смерть”). “Ночной маршрут” для героя заканчивается исчезновением: “Моего «Я» уже не было. Стало прахом земным. Отпечатком на камне. Вот здорово (воскликнет когда-нибудь археолог)”. Любящая мать вдруг перестает узнавать сына (“Здрасьте!”). Счастливая семейная жизнь вдруг рушится (“Сосед”, “Храм любви”). Любовь не способна заставить помнить о том, что надо накормить крокодильчика, противного тебе, но дорогого любимой (“Все для Баси”).

У легких, изящных новелл Ежи Сосновского — трагический подтекст. Потерянность человека в мире, угроза, которая таится в любом существе, а особенно в самом человеке, — нерв большинства рассказов. Но автор, отправляя читателя по “Ночному маршруту” смыслов, нежен с ним, он бережно и мягко ведет нас по лабиринтам ужасного, умело развлекая играми в фантастическое.

Ксения Владимирова