“Есть версия, что Тануки свалился с небес, спланировав на собственной мошонке”.
Вот уж чем никогда не страдал американский писатель Том Роббинс (Tom Robbins), так это “комплексом первой фразы”. Он вообще никакими комплексами никогда не страдал, этот Том Роббинс. Кто читал “Тощие ножки и не только”, тот знает. “Вилла «Инкогнито»” – это такой же околофилософский цирк-шапито тире сумасшедший дом, с кордебалетом, стриптизом и дрессированными животными. Причем с последними – в буквальном смысле.
Тануки – это нечто среднее между барсуком и енотом, весьма почитаемое в Японии животное. По народным поверьям, тануки могут превращаться в людей (как и лисы – кицунэ), и в этом облике они жизнерадостны, прожорливы и похотливы. Тануки из романа Роббинса даже женится на обесчещенной им деревенской девушке Михо, и у них рождается прелестная девочка. Но завистливые боги разлучают эту не совсем нормальную парочку. Отныне род Тануки будет продолжаться только по женской линии, и судьба одной из его потомков пересечется с…
…тремя американскими летчиками, во время войны во Вьетнаме инсценировавшими крушение своего самолета, чтобы скрыться в горах, вдали от цивилизации. Альберт Стаблфилд, Дерн Фоли и Дики Голдуайт строят роскошную виллу “Инкогнито” в лаосских джунглях, где проводят время в философских беседах о Боге и о судьбе цивилизации. На жизнь эта веселая компания зарабатывает контрабандной торговлей рубинами и героином (последний они продают только в клиники для умирающих раковых больных, дабы облегчить страдания несчастных). Однако побег от цивилизации им удастся лишь отчасти…
Если в “Тощих ножках” Роббинс вытанцовывал компромисс между христианством и язычеством, откапывая в первом корни второго, то в “Вилле «Инкогнито»” всё с ним становится ясно: Роббинс – стихийный язычник, нежно влюбленный во всё природное, естественное и настоящее. То, чего давно уже нет в его родной Америке – “стране поддельных яиц и вечнозеленых помидоров”. А что естественно, то, как известно, не безобразно – отсюда роббинсовская фривольность и вышеупомянутое отсутствие комплексов.
Ну, а в том, что касается стиля, Роббинс верен себе. За один только стиль в него можно безоглядно влюбиться. Чего стоит одна только вдохновенная ода… майонезу! “Желтый, как летнее солнышко, нежный, как юные чресла, гладкий, как тирада баптистского проповедника, якобы незаметный, как платочек фокусника, майонез укутает лист салата, нарезанную соломкой капусту, ломтики холодной картошки мантией скромного величия, изменит их обыденную сущность, вернет им живость и привлекательность, наделит способностью усладить если не сердце, то хотя бы пищевод. <…> Майонез – дар Франции бестолковому нёбу Нового Света, в котором сочетаются древнее инстинктивное стремление человечества к рыхлому теплу чистого жира с современной романтической страстью к сложным вкусам; майонез может показаться недостаточно острым и даже прозаичным, но под сливочно-кремовым флером скрывается характер буйный и неуемный”. Вот она – любовь к жизни и вещам, которые делают жизнь вкуснее. Во всех смыслах этого слова.
Светлана Евсюкова
Підписуйся на наш Facebook і будь в курсі всіх найцікавіших та актуальних новин!
Коментарі