Фронтовой ангел

Бойцы звали Лидию Русланову “мамой”. Она пела на фронтах двух мировых войн, с ее “Катюшей” солдаты шли на смерть. А власти бросали ее в лагеря.

Сказать, что Лидия Русланова была популярна и известна, – значит, ничего не сказать. Не было дня, чтобы по радио не передавали ее песни, а ведь тогда радио слушали все. Во время войны (а Русланова всю ее провела на фронтах, выступала перед солдатами) на одном из концертов ее попросили петь подольше. Динамики поставили так, чтобы было слышно и немцам. Когда зазвучал ее голос, по обе стороны фронта наступило затишье. За те два часа, что Лидия Андреевна пела, наши войска сменили позиции и начали наступление.

На фронте Русланова познакомилась с генералом Крюковым. Его корпусу она подарила две батареи “катюш”, купленные на собственные деньги. А когда взяли Берлин, она пела прямо на ступеньках еще дымящегося Рейхстага. Русланова была народной артисткой не по званию, а по сути. Она стала – фронтовым ангелом русских воинов, их символом веры в победу. Ее “Катюша” вселяла надежду в самые страшные дни войны, ее просили спеть “Валенки” “на посошок” уходившие в бой солдаты.

Агаша стала сиротой в четыре годика. Она просила милостыню, ходила с холщовой сумкой по селу, частушками народ веселила. Вдова одного чиновника заметила талантливую девочку и решила устроить ее в лучший в Саратове приют, но имя и фамилия выдавали ее крестьянское происхождение. Тогда-то и появилась фиктивная грамота с новой фамилией, новым именем и отчеством: Русланова Лидия Андреевна. В приюте для девочек, куда определили Лиду, уроки пения вел регент местной церкви. Однажды он похвалил ее: “Да у тебя хороший голос”. И определил в церковный хор, где она стала солисткой. Со всего города люди собирались послушать сироту. Город знал ее по имени Сирота, а еще ее называли Ангелом. Ее детский голосок вызывал оторопь, будто сам ангел запел в церковном хоре.

Когда началась Первая Мировая война, она была подростком. Начальник санитарного поезда взял ее в свою часть – она стала петь для раненых и для солдат, отправляющихся на фронт. А затем была революция. Гражданская война застала Русланову в Ростове-на-Дону. Но Господь берег ее: Русланову не трогали ни отчаянные вояки, ни шальные пули. Красноармейцы боготворили ее.

Ей 16 лет. Ее первый официальный концерт не где-нибудь, а на сцене оперного театра, где она должна петь солдатским депутатам. Она спела всё, что знала, а публика не расходилась. “Что делать?” – спросила Лидия. “Начинай всё сызнова”, – ответили ей, и солдатики, многие из которых пришли с фронта, слушали ее, затаив дыхание.

Самую большую любовь Русланова завоевала на фронтах Великой Отечественной войны. Она пела “Катюшу”, и с этой песней солдаты шли в бой. Но визитной ее карточкой стала песня “Валенки”. Она пела в окопах, землянках, в госпиталях и в осажденном Ленинграде.

Под Вязьмой в землянку привели актеров, среди которых была Русланова. Вошли трое солдат. Им – в бой, попросили спеть “на посошок”. Ночью одного из них принесли тяжело раненого. “Он стонал в беспамятстве, – вспоминала Русланова, – и всё звал маму”. Она села подле него, взяла его за руку и стал петь колыбельную. Он умирал: метался, потом стал холодеть. Вскоре его увезли. Уже на другом участке фронта спустя время она выступала на поляне. Вдруг к ней подошел солдат с Золотой Звездой на гимнастерке. И как закричит: “Мама! Мама! Я узнал, я помню, это вы мне пели, когда я умирал”…

Как-то после одного фронтового концерта к ней подошел прославленный генерал, Владимир Викторович Крюков. Предложил прогуляться, пока на позиции было затишье. Шли, разговаривали. Вдруг прислушался, прервав Лидию на полуслове: “Тише, послушайте, ребенок плачет”. Она ничего не слышала. Потом действительно услыхала, что далеко, за линией фронта плачет ребенок. “У меня дочка в Ташкенте, совсем маленькая, одна. Так тоскую о ней”. Русланову поразил он, каким генерал говорил о своей дочери. И неожиданно для него и для самой себя она сказала: “Я выхожу за вас замуж”. Через некоторое время они стали супругами. В перерывах между выступлениями Лидия Андреевна поехала в Ташкент и забрала девочку. Она так любила свою приемную дочь, что та сразу поверила, что это и есть ее настоящая мать. С генерал-лейтенантом, Героем Советского Союза Владимиром Викторовичем Крюковым Лидия Русланова провела последние двадцать пять лет жизни. Они разделили счастье и горе, любовь и преследования властей.

В сентябре 1948 одновременно арестовали 48 генералов из окружения маршала Жукова, слава которого не давала покоя вождю народов. Муж Лидии Андреевны, генерал-лейтенант Крюков, входил в ближайшее окружение Жукова. 18 сентября 1948 года рано утром генерал собирался встречать с гастролей жену в аэропорту “Внуково”, но был арестован. В тот же день Русланову арестовали на гастролях в Казани и оттуда доставили на Лубянку. Боевого генерала обвинили в том, что якобы он в конце войны, опустошая апартаменты убегавших немцев, перевез себе мебель, картины, драгоценности в Москву. На самом деле процесс был политическим. Добиваясь, чтобы она дала показания против мужа, несколько раз Лидию Андреевну сажали в легкой одежде в ледяной карцер. Русланова кричала следователю, чтобы ее выпустили. Она могла потерять не только здоровье, но и голос. Ей обещали свободу и самые лучшие гастроли, если она отречется от своего мужа. Она на предательство не пошла. Генералу Крюкову дали 25 лет. Русланова получила десять. Она сидела в Кенгире, на Магадане, в Бамлаге – лагерной зоне со “столицей” в городе Свободный, на Алдане.

В лагерях вместе с другими заключенными артистами она участвовала в концертах. Во время этих концертов аплодисменты были запрещены. В первых рядах сидело начальство. Когда Русланова вышла на сцену, зал замер. Огромная столовая была набита так, что яблоку было упасть негде. Пела она с необыкновенной силой и проникновенностью. Когда кончилось выступление, потрясенный зал молчал, не раздалось ни единого хлопка. Затем она спела вторую песню и проделала это с такой силой, с отчаяньем, что зал не выдержал. Первым захлопал начальник Озерлага полковник Евстигнеев. А за ним загремел, застонал от восторга весь зал.

Однажды ее пригласили дать концерт в Тайшете для командного состава. Русланова категорически отказалась петь только для начальства и потребовала, чтобы в зале были “ее братья заключенные”. И вот начальство заняло первые ряды, дальше, через несколько пустых рядов, – заключенные. Надзирателям пришлось срочно отпирать бараки, поднимать заключенных, которые уже легли спать, с нар.

Освободили ее только после смерти Сталина, в 1953-м году.

По материалам www.world.lib.ru/b , www.peoples.ru .