Гордон даже самостоятельно и вполне прилично выучился играть – правда, не на фортепиано, а на бас-гитаре. Но на музыку он не делал ставки. Да и нравился ему совсем не рок, а уже основательно немодный джаз.
И, проверив тетрадки своих третьеклассников, он ходил вечерами на репетиции нью-каслского биг-бэнда просто для души. По выходным этот биг-бэнд – тоже в основном для своей коллективной души – выступал в большом местном зале. Самнер, задвинутый из-за высокого роста и невеликой значимости инструмента куда-то вглубь, за потные спины духовиков, старательно терзал струны длиннющими пальцами и честно думал, что это у него такое хобби.
На одном из выступлений его и заметил невесть каким ветром занесенный в Ньюкасл Стюарт Коупленд, непутевый сын добропорядочного агента ЦРУ и широко известный в узких кругах ударник нескольких лопнувших рок-групп.
И предложил Гордону покорить весь мир. А заодно сменить имя на более звучное. Допустим, Стинг. Почему? Потому что по-английски sting – это “жало”. А Коупленд и заметил парня в основном из-за осиной расцветки. То есть сперва он услышал приличные басы, а потом пошарил глазами, пока наконец не нашел: Гордон Самнер всегда приходил на выступления оркестра в своем лучшем свитере – просторном, в широкую горизонтальную черно-желтую полосу.
Зеленый панк трудолюбивый
Между прочим, Самнер к этому моменту был уже женат. И сыну еще года не исполнилось. То есть вы представляете, до какой степени надо было не хотеть скромно учительствовать в Ньюкасле, чтобы согласиться на безумное предложение человека, которого впервые в жизни видишь. Самнер согласился и сделался Стингом. И с сыном и женой уехал в Лондон.
Фрэнсис Томелти, молоденькая и хорошенькая актриса театра в Ньюкасле, влюбилась в атлетичного блондина-учителя с первого взгляда. А потом обнаружила, что он еще и сочиняет жутко трогательные стихи. И играет на гитаре. И хочет совсем иной, прекрасной жизни. В общем, почти чеховское “В Лондон, в Лондон!” было рефреном начала их супружества. К тому же в Лондоне она когда-то училась, и ей обещали там при случае помочь с работой.
...Они поселились в сквоте – пустующей квартире, самовольно занятой и превращенной в коммуну компанией отчасти таких же исступленных романтиков, отчасти – уже вполне прагматичных наркоманов. Коупленд быстренько подыскал еще одного гитариста и объявил о создании панк-рок-группы Police. “Панк – это круто. Это то, чего сейчас ждут!” – авторитетно пояснил он.
Стинг, никаких симпатий к панку не питавший, пожал плечами: ну, надо, значит, надо. Из копны своих соломенных волос он соорудил внушительный “ирокез” и выкрасил конструкцию в жизнерадостный салатовый цвет.
Это он здорово придумал, иначе его молодая семья вполне могла бы отдать концы с голоду. Фрэнсис время от времени находила роли то в захудалом театре, то в столь же захудалой телепостановке, но дальше дело не шло. Зато агент, ее этими ролями снабжавший, весьма впечатлился, случайно встретившись с зеленым Стингом.
“Гениально! Гибрид павлина с единорогом! – деловито констатировал агент и протянул бумажку с адресом. – Съемки завтра, в 10 утра”. Снимали, как выяснилось назавтра в 10, рекламный ролик пончиков с шоколадной глазурью. И как раз стингоподобного их поедателя режиссеру и не хватало. Английское чувство юмора – всё-таки великая вещь.
После этого ролика Стинг снялся в шести рекламах подряд, получая по две сотни за день. Панк-рок-группе Police такие заработки и не снились. Коупленд, видимо, что-то напутал со всеобщими ожиданиями панка. Жалобные выступления в скверных клубах да издевательские поминания в еще более скверных газетах – весь актив Police за первый год существования.
Потом, правда, Стинг написал классную песню – “Роксана”. Группа даже записала ее на студии. Непонятно только зачем. Песня-то была про проститутку, и ее немедленно запретили к тиражированию на дисках и кассетах и к исполнению по радио.
Зато Police совершила гастрольный тур по Америке. Деньги на билеты наскребали сами, аппаратуру брали взаймы на месте. Играли по таким же замусоренным клубам. Аудитория колебалась от 3 до 25 человек. Если было три, Стинг сходил со сцены, знакомился с каждым и уговаривал не уходить, а послушать до конца. После 12 недель турне они вернулись в Лондон, и Стинг гордо протянул Фрэнсис весь свой заработок от поездки – 10 долларов США.
Юрий Зубцов
По материалам Peoples.Ru, первоисточник: Журнал “Домовой” No.5
Підписуйся на наш Facebook і будь в курсі всіх найцікавіших та актуальних новин!
Коментарі