"Живой" не оставит безразличным никого

Россия, 2006, режиссер Александр Велединский

10 листопада 2006, 13:03

Россия, 2006.
Режиссер  Александр Велединский.
В ролях Андрей Чадов, Максим Лагашкин, Владимир Епифанцев, Екатерина Волкова.
98 мин.

Под шашку попадает военкомовский взяточник, а самого Кира сбивает внедорожник на ночном шоссе. Очнувшись, он идет дальше  теперь в компании двух боевых друзей в маскхалатах (Максим Лагашкин и Владимир Епифанцев), которых не видит больше никто, если не считать пьяницу на трамвайной остановке, любимую девушку героя да малого ребенка  чистых душ, коим позволено играть в ладушки с теми, кто отправлен смертью на 40-дневную побывку для присмотра за товарищем. Не то чтобы медлящим на пороге, но из-за дурацкой этой шашки захромавшим не туда.

Едва ли не больше всего "Живой" изумляет простотой  ненарочитой, органичной бесхитростностью. Здесь всё на виду, но не напоказ, без малейшей рисовки. Русский вариант "Мертвеца" Джармуша? Несомненно. Но только перенесенный из насквозь игрового пространства вестерна в знакомую до икоты социально-бытовую среду, а из области метафизики  в плоскость морали. Эхо войны? Да, но без надсадных обличений. Просто так история наглядней.

Велединский снимает уже второй фильм о национальном характере. Первый так и назывался  "Русское", был вполне традиционным кинороманом воспитания и не без иронии выуживал из ранней прозы Лимонова столь же нехитрую, сколь точную метафору: на языке того времени и места, где учился жить лирический герой, перо было инструментом уголовника, и только в виде исключения  поэта (уголовники это, как ни забавно, понимали). В "Живом" другое время, но тот же возраст героя (и то же лицо  Андрей Чадов). Во времена Достоевского о таких персонажах говорили "русские мальчики"; ну так давайте не постесняемся сказать и сейчас  для тех, о ком снимает Велединский, это самое верное определение.

А с мистикой тут всё по-свойски. В "Мертвеце" был Уильям Блейк, в "Живом"  Егор Летов. "Ходит дурачок по лесу, ищет дурачок глупее себя"  было бы странно, если бы Велединский не вставил эту песню в саундтрек фильма, возвращающего летовский текст к изначальной фольклорной присказке: ходит покойничек, ищет покойничек мертвее себя. "Обличье Часовых обыкновенно соответствует нашим жизненным привычкам",  сказано в тибетском наставлении для умерших, "Бардо Тёдол". Маскхалат и автомат Калашникова  что может быть естественней для Часового? Велединский работает запросто и делает вроде бы очевидные вещи, но умеет при этом ни разу не сфальшивить  поэтому "Живой" сколочен так крепко и пробирает практически любого сидящего в кинозале. В обморочном междумирии, куда опрокинуто действие фильма, наваждения обыденны, временами комичны, и даже когда в неверном ночном свете мимо проходят призраки, не надо смотреть им вслед: у гражданских другая дорога, иные грехи и свои провожатые.

Вообще-то, слово "мистика" в отношении "Живого" не вполне уместно. Потусторонние детали тут не только по-хорошему скупы, но и придуманы как-то очень по-человечески. Часовым пить нельзя, но понюхать водку  всегда пожалуйста. Русские своих привычек не бросают.

По материалам www.afisha.ru

Підписуйся на наш Facebook і будь в курсі всіх найцікавіших та актуальних новин!


Коментарі

символів 999

Loading...

інформація