Джек Керуак (Jack Kerouac) — крупнейший среди американских летописцев движения beat generation. Родился 12 марта 1922 года, став самым младшим из троих детей франко-канадской семьи, осевшей в Лоуэлле, штат Массачусетс. Таким образом, судьба с раннего детства начала предоставлять будущему идеологу битников поводы для сомнений в идеальности государственного устройства самой демократической в мире страны. Хотя бы потому, что отношение к таким эмигрантам, как семья Керуак, было в те времена и в том месте практически расистским.
Отец Джека руководил типографией и выпускал местный бюллетень “Прожектор”, и будущий писатель с ранних лет узнал запах типографской краски и начал обретать некоторые издательские навыки. Вскоре мальчик стал сам издавать собственный бюллетень, который продавал друзьям и знакомым в Лоуэлле. Посещая одновременно и католическую, и общеобразовательную школы, Джек делал неплохие успехи, завоевал спортивные стипендии для обучения в частной средней школе Хорэса Манна в Нью-Йорке, а затем — в университете.
Правда, перед университетом Керуак успел “сходить” в армию и засветиться в доблестных рядах ВМФ США. В лучших традициях Эдгара По (вспоминается случай, когда служивший во флоте Эдгар однажды вышел на построение нагишом, в одних перчатках — так он дословно выполнил приказ командования, гласивший, что офицеры должны быть в белых перчатках, но не упоминавший о прочих предметах одежды) Джек наивно эпатировал людей в погонах, хронически забывая подчиняться приказам. Спустя полгода его уволили по представлению консилиума медиков с диагнозом “параноидальная шизофрения”.
Джек не расстроился и с этим диагнозом в 1944 году поступил в Колумбийский Университет. В этот славный период он знакомится с такими же отвязными пацанами, как и он сам, — в частности, с Алленом Гинзбергом (Allen Ginsberg) и Уильямом Берроузом (William Seward Burroughs). Последний был особенно продвинутым: глотал бензедрин, кололся героином, обожал палить из револьвера по люстрам и терпеть не мог государственные учреждения, считая, что там сидит одно ворье. Всему этому он очень быстро обучил и Джека, который оказался учеником способным. Впоследствии к числу друзей Керуака примкнут и многие другие “безбашенные” гении 1960-х. Достаточно упомянуть, что Джек будет вхож в дом “отца психоделической революции” Тимоти Лири (Timothy Francis Leary), который в промежутках между поеданием пирожков с героином (было дело, есть свидетели) создаст трансперсональное направление современной психотерапии, а заодно подсадит на ЛСД целое поколение молодежи. Которую Белый Дом планировал использовать совсем в других целях. Например, во Вьетнаме.
В 1950 году Керуак опубликовал свой первый роман “Городок и город” (The town and the city), который получил благожелательные отзывы критиков. Вдохновленный успехом, Керуак в короткие сроки создает второй роман “В дороге” (On the road, 1952). Сногсшибательная нон-конформистская проза не нашла понимания у культурного официоза Америки — рукопись автору вернули. Не были поняты ни рвущий нервы “автоматический” стиль письма, ни дерзкая искренность повествования... После этого писатель в течение шести лет осаждал издательства, написав за это время двенадцать романов, но не смог опубликовать ни строчки.
Прорыв в жизни и в искусстве случился во многом благодаря Аллену Гинзбергу. Аллен долго судился с “народом США”, отвоевывая право издать свою поэму “Вой” (“Howl”), арестованную за “непристойность”. В 1955-м он выиграл судебный процесс, а в 1957-м поэма была издана, открыв многим битникам, и Керуаку в числе первых, дорогу к признанию и известности. Литературный успех сопутствовал таким романам Джека Керуака, как The Dharma Bums, The Subterraneans (оба — 1958), Doctor Sax (1959), Lonesome Traveler (1960) и Big Sur (1962).
И славу, и одиночество Керуак переживал с одинаковой страстностью — он продолжал творить, буянить, путешествовать и страшно пьянствовать, изучая таким образом свою настоящую Америку. Кстати, пить Керуак предпочитал на Тайм-сквер, напитываясь свободолюбивой инфернальностью ночных заведений нью-йоркского дна, где, как считал писатель, собственно и пульсировала подлинная жизнь, достойная быть увековеченной в прозе. Короче говоря, “читал стихи проституткам, и с бандюгами жарил спирт”. А также марихуану и опиаты. Разгульность Керуака была лишь той неизбежной тенью, которая нередко тем чернее, чем ярче пожар самого таланта. А уж Керуак горел, как немногие: “Я люблю сумасшедших, тех, кто неистово хотят жить, говорить, спастись, кто хотят иметь все сразу, кто никогда не зевают и не говорят пошлостей, а всегда горят, горят, горят”, — говорит один из его литературных героев.
К концу своей недолгой, но кипучей и страстной жизни, посвятив себя без остатка контркультурной революции и борьбе за идеалы духовной спонтанности, в противовес милитаризму и замаскированному тоталитаризму официальной Америки, Керуак пришел к разочарованию в возможности повлиять на судьбу своей родины: “американский удел ужасен, и его нельзя облегчить”.
В возрасте 47 лет Джек Керуак скончался от потери крови в результате порезов, полученных в состоянии тяжелого опьянения. Это случилось во Флориде. В госпитале города с броским названием Санкт-Петербург...
При подготовке статьи были использованы следующие материалы fictionlib.ru, vredno.ru
Владимир Мащенко
Підписуйся на наш Facebook і будь в курсі всіх найцікавіших та актуальних новин!
Коментарі