Пустота для него заполнилась, когда он увидел кусок сыра камембер. Сыр становился мягким и стал медленно таять на тарелке.
И стало понятно – часы. Обычные тающие часы.
(“Постоянство памяти”, 1931 г.)
Сальвадор Дали верил в сон, возлагал большие надежды на его освобождающую силу. Утром бежал к холсту – нес ему свою непроснувшуюся, чистую реальность. Иногда он вставал среди ночи, чтобы работать.
Образы, знакомые разуму – дома, пейзажи, люди, животные… Дали безжалостно скрещивал их под диктовку сознания, позволяя ему всё.
Вот – реальность – гранат, осыпается зернами… совсем рядом. Но то, что разворачивается там, вдали…Понимание, подстегнутое догадкой - “суть”, устремляется туда, в странный мир сна и предчувствий. Жало пчелы – ружье со штыком уже колет руку молодой обнаженной женщины, парящей над льдиной. Пчела оборачивается желтополосатыми хищниками, упруго зависшими в полете, один из тигров вырывается из пасти рыбы, хвост другого строго симметрично – из пасти первого. Он говорил, что действительность надо изобретать. (“Сон, вызванный полетом пчелы вокруг граната за секунду до пробуждения”, 1944 г.) Сон видит она, его сияющая Гала. Украденная жена и мать, близнец духа. Элегантная русская дама Елена Дьяконова отчего-то выбрала себе именно это имя, короткое и звучное, с ударением на последнем слоге – Гала.
Вначале этот испанец показался ей забавным
Смешной молодой человек из маленького провинциального городка на севере Испании был озабочен мастурбацией и идеей кастрацией. Нет, 25-летний девственник ее, зрелую женщину не мог смутить, скорее, немного забавлял. Когда они разговаривали, он разражался смущенным истерическим хихиканьем, а…
А потом – отбивные котлеты на теле человека, жареные яйца, плоть до крови – веха новых работ. “Первый поцелуй, - писал Дали позже, - когда столкнулись наши зубы и переплелись наши языки, был лишь началом того голода, который заставил нас кусать и грызть друг друга до самой сути нашего бытия”.
И сны все вещие пошли...
Обнаженная Гала парит на пьедестале. Позади нее распростерты крылья лебедя. Под пьедесталом и вокруг него парят невесомые предметы. На втором плане видны утесы Кадакеса (родина Дали). Это миф о Леде, ее союзе с Зевсом, от которого лебедь родил два яйца, а из них на свет появились две пары близнецов: Елена и Полидевк и Кастор и Клитемнестра. (“Леда Атомика”, 1949 г.)
Ведь кто они с Галой, если не близнецы – на двоих одна жизнь, память; неспособность существовать друг без друга.
С восторгом прислушивался Дали к тому что билось-искрилось внутри, в полутемной комнате памяти и жизненного опыта, с интересом наблюдал, всматривался в процессы, щурился и доставал все доступные увеличительные стекла. Ну, а увиденное – освобождал.
И превращались конечности в рыб, а женские тела – в лошадей.
А Гала снилась даже наяву.
Снилась Градивой, ожившей статуей из Помпей. Он заботливо укутал ее скалами, украшенными чернильницей. (“Градива вновь открывает для себя антропоморфные развалины”).
Он одевал ее Мадонной эпохи Возрождения. В этот раз ему снился умирающий бык, который был частью плаща матадора, глаз быка был трупной мухой (или это мишура на костюме матадора?) Центральная часть Ее платья – ребенок-Христос, парящий над синим облаком (или подушкой). Мадонна – в расколотой арке. Над ее головой парит яйцо, а над ним – створчатая раковина, символизирующая святого Иакова, прибывшего к берегам
Испании на раковине, как Афродита прибыла к берегам Кипра. Плавают раковины и рыбы…(“Мадонна”).
Снились ее ноги, живот голова, состоящая из вращающихся сфер “Галатея сфер” (1952), снился он сам, обнаженный, на коленях перед дезинтегрирующей головой Галы. (“Обнаженный Дали, размышляющий перед пятью обычными телами, превращающимися в частицы, из которых неожиданно появляется Леда Леонардо, хромосоматизированная лицом Галы”, 1954 г.).
Часы – времена – оплывают, повисают ленивыми блинами. Лицо на автопортрете –“перчатка моего я”, предметы растягиваются, растворяются, разлагаются, превращаются в другие предметы… Общественность встревожилась – как тут с “нормой”? Идеи, принципы, ценности, явления, люди – со всеми провокационно, парадоксально, непростительно, все до крайности.
Сюрреалисты исключили Дали из своей группы, общественность терла следы от пощечин и требовала объяснений.
Объяснять он выходил, каждый раз предусмотрительно натягивая “униформу Дали” - появляясь на вернисаже в манто из меха пантеры, выходя на прогулку с муравьедом, читая лекцию в скафандре, изобретая “пулизм” (стрельба из духового ружья по литографскому камню).
Мучимый угрызениями совести, он стриг волосы и хоронил их, желая развлечься, он, скажем, издает книгу под названием: “Усы Дали: фото-интервью”, посвященную удивительным навощенным усам Дали, которые он сам звал “антенны для восприятия искусства”.
“Я сошел с ума? Да я гораздо нормальнее любого, кто купил эту книгу”
Из парикмахерского манекена он сделал бюст, положив на него французский батон и чернильницу. Затем - шокирующий и вызывающий смокинг - афродизиак, увешанный бокалами для вина, “Телефон – омар” и шокирующий “Диван-губы Маэ Уэст”: деревянная рама, обтянутая розовым атласом. Сны ему нашептывали многое. В посвящении своему “Дневнику одного гения”, Сальвадор Дали напишет: “Я посвящаю эту книгу Моему Гению, моей победоносной Гале Градиве, моей Елене Троянской, моей святой Елене, моей блистательной, как морская гладь, Гале Галатее Безмятежной”.
Через призму этого образа он и смотрел свои вечные сны. Зачем их трактовать? Главной его работы все равно никто не увидит – Великий Безумец унес ее с собой.
Безумец…навсегда обезумевший от Любви.
Великий – запечатлевший Ее на сетчатке глаза.
Лариса Мальцева
Підписуйся на наш Facebook і будь в курсі всіх найцікавіших та актуальних новин!
Коментарі (1)